– Сииилища! – протянула рыжая, не скрывая восхищения, отчего Роддвар, кажется, опять смутился и поспешил выйти на двор.
– У вас в Морино36 все такие? – пробурчал китадин, притворно хмурясь.
– Какие – такие? – Лиснетта опять скакала задом-наперёд, склонив голову на бок с незатейливым полудетским кокетством.
Он пожал плечами:
– Такие. Скачешь, как белка по кедру вокруг ствола, и стрекочешь без умолку.
– Чегооо «стрекочешь»? – надула губы ринминка. – Ну, не нравится – могу замолчаать…
– Кто сказал «не нравится»? – удивлённо поднял бровь северянин. – Белки забавные. У меня дома целый выводок кормился зимой.
– Ой, правда?! – тут же расцвела рыжая. – А расскажи ещё про свой дом. Говорят, у вас зимой Никко не встаёт совсем и чуть не полгода ночь – правда?
– Ну, это только совсем на севере так, в Нордфьелле и дальше, – охотно ответил Роддвар, шагая по замощённой Внутренней Кольцевой дороге, возле которой стоял Кадай, потом свернул к западу от замка, прямо в густую траву. – И то, в Нордфьелле он просто низко ходит, за горами. Днём сумерки, как будто весь день рассвет. А в Виттэле уже нормально поднимается, только день короток.
Кимри, путаясь в высоких, кое-где выше колен, зарослях, пробиралась следом, пытаясь представить себе, каково это, когда весь день – рассвет…
– А что за небесные огни такие? – Рыжая сделала большие испуганные глаза. – Я от нандина37-караванщика слышала, будто ночами небо страшно горит…
Северянин возмущённо фыркнул:
– Пфф! Страшно… Красиво! Если б увидела – стрекотать забыла бы. Я сколько раз видел – и то дыхание схватывало…
– Да ты расскажи, расскажи!!
– Ну, это… представь себе тёмное-тёмное небо, всё в колючих звёздах. И от края до края – вьются цветные ленты. Зелёные, синие, лиловые, красные, жёлтые. Медленно так, как вода в тихой реке. Вьются, кружатся, свиваются в кольца. И каждая лента сложена из миллионов стоячих узких игл света. Если вспыхнет прямо над головой – кажется, в тебя световые копья летят!
Лиснетта примолкла, заворожённо распахнув невидящие глаза, пытаясь представить волшебную картину, и чуть не полетела носом в траву, споткнувшись о камень – Роддвар еле успел поймать её.
– Эх ты, рот разинула, белка…
– Ребята, – негромко окликнула молчавшая до сих пор Кимри. – Стойте.
Что-то в её голосе заставило друзей немедленно послушаться. Роддвар вгляделся туда, куда смотрела кэриминка, и тут же подтолкнул обеих эльфиек себе за спину.
– Тихо, – прошептал едва слышно. – Там волк. Назад.
Они попятились, надеясь, что хищник не услышит шагов, но ветер дунул с их стороны, и зверь, учуяв запах, вздыбил шерсть на загривке и угрожающе зарычал.