Уже после восшествия на престол в письме к Фридриху II от 30 марта 1762 г. Петр прямо признавал: «Вы хорошо знаете, что в течение стольких лет я вам был бескорыстно предан, рискуя всем за ревностное служение вам в своей стране, с наивозможно большим усердием и любовью»43. Все это еще не означает предательства, но подтверждает и факт переписки, и некоего «служения» Пруссии в момент войны. В чем оно состояло? Приведенные слова Петра вступают в противоречие с утверждением его биографа, будто великий князь ощущал себя «немцем на русской службе»44. Цесаревич ясно дал понять, что с детства считал себя зачисленным в армию Фридриха II.
Впрочем, реальность, как обычно, сложнее письменных признаний. О том, что наследник имеет постоянные прямые связи с Пруссией, знали и Елизавета Петровна, и Шуваловы, однако не препятствовали им. Почему? Во-первых, стараясь убедить тетку в неправильности избранного курса, великий князь щедро делился получаемой информацией. Во-вторых, существование дополнительного канала было полезно для возможных переговоров за спиной у союзников.
Петр читал берлинские газеты45. К нему, свободно минуя границы и посты, с театра военных действий приезжали прусские курьеры. «Обо всем, что происходило на войне, – писал Штелин, – получал его высочество… очень подробные известия с прусской стороны, и если по временам в петербургских газетах появлялись реляции в честь и пользу русского и австрийского оружия, то он обыкновенно смеялся и говорил: “Все это ложь: мои известия говорят совсем другое”.
О сражении при Торгау на Эльбе… прибыл к графу Эстергази курьер с известием, что пруссаки совершенно разбиты… Иван Иванович Шувалов написал в покоях ее величества к великому князю краткое известие о том. …Великий князь, прочитав записку, удивился и велел… сказать, что он благодарит за сообщенную новость, но еще не может ей верить, потому что не пришли его собственные известия… “Я давно знаю, что австрийцы любят хвастаться и лгать… Потерпите только до завтра, тогда я узнаю в точности, как было дело”. …На другой день утром… лишь только вошел я в комнату, как великий князь встретил меня словами: “Что я говорил вчера за ужином? …Хотя вечером в день сражения прусская армия и была в дурном положении, …но новое нападение генерала Цитена с его храбрыми гусарами и прусской артиллерией дало делу такой внезапный оборот, что король не только одержал совершенную победу над австрийской армией, но на преследовании потопил их бесчисленное множество в Эльбе”»46. Сведения Петра Федоровича действительно оказались точнее рассказа австрийского дипломата. И это ли не причина,