– Не тяни, – грозно сказал босс.
– Меня видели двое. Точнее, видели не только меня, но и мое лицо.
– Кто?
– Да пацан с какой-то девкой, они обнимались, стояли за ларьком.
– Ты меня постоянно удивляешь, Ибрагим. Куда ты смотрел? – спрашивал Альберт Ибрагима. – Почему ты не убрал свидетелей?
Ибрагим молчал.
– Ахмет? Ты куда смотрел? – обратился шеф к водителю.
– Я смотрел на дорогу, – сухо ответил тот.
– Да вы, видно, совсем потеряли осторожность? Только как это с тобой произошло, Ибрагим? – спросил босс, встав с кресла, запахнув свой халат и подойдя к окну. – После того, как ты убрал Колокольчика, его родственники хотят твою голову. И мне стоит огромных усилий сдерживать их натиски. Если бы не я, тебя бы уже не было. Хоть ты и мой двоюродный дядя, я не могу ничего поделать с этим, потому что это – закон.
– Я его убил в отмщение смерти своего наставника Хуршита Томазовича, нашего прежнего босса, а месть – это закон гор! Так что это полностью оправдывает меня.
– Да, но откуда ты уверен, что дядю убили по приказу Колокольчика?
– Кто его заказал – это есть в том самом конверте, который я принес тебе, по-честному, как ты просил, не помнишь?
Альберт, конечно же, помнил, как все это было. Он получил из рук Ибрагима конверт, в котором дядя своим преемником назначал Ибрагима, передавая ему все бразды правления. Для этого необходимо было, чтобы это письмо попало на сходку воров, где были люди, которые знали почерк Дяди и могли бы подтвердить, что письмо писал он. Но Альберт письмо оставил у себя. Ибрагиму на сходке никто не поверил, а потому боссом стал племянник Альберт, а не двоюродный брат Хуршита Томазовича Ибрагим. Убрать Ибрагима Альберт не мог, потому что ему казалось, что Ибрагим знает, куда делись деньги воровского общака. Но он ошибался. Ибрагим об этом не знал, зато знал, что пока так считает Альберт, он будет жить.
– Прощения у нас не бывает, ты знаешь наши правила. У тебя есть три дня, чтобы подчистить, где наследил, понял?
– Да, – тихо ответил Ибрагим, – я все сделаю.
– Сделай это так же, как и всегда: красиво и быстро, правда, не как в последний раз.
Слова больно задели Ибрагима за живое. Воспоминания из прошлого, как серые кадры из старого фильма, заполнили сознание Ибрагима. Он помнил все слова, а также, после того, как он всадил финку в грудь Абдулы, он осознал, что поступил неверно, поддавшись искушению. И теперь он постоянно помнил об этом, жалея и мечтая вернуть все обратно, что, увы, было уже невозможно. Но в душе Ибрагим надеялся, что, возможно, ему удастся найти эти пропавшие деньги, чтобы выкупить свою жизнь.
«Но ведь цель близка, – услышал он в своей голове, – ты еще сможешь стать боссом».
Этот конверт у него попросил на хранение Альберт еще до назначения его боссом, сказав, что много зависит от того, что написано в нем, и, возможно,