Откуда на площади появилось несколько десятков субъектов разных полов, но одинаково безумного вида, он не успел заметить, да и неважно это. Площадь постоянно снимается, так что потом можно будет и посмотреть. Вот только что около лобного места фотографировалась парочка китайцев, а еще две или три группки туристов ждали своей очереди, а вот уже около высокого каменного постамента столпились демонстранты. Через мгновенье над их головами заплескались белоснежные плакаты, что на них написано издали не разглядеть. Словно из-под земли нарисовалось с полсотни журналистов, их было даже больше чем демонстрантов. Гуляющие по площади отхлынули от Лобного места, порядочное пространство вокруг опустело. На каменный постамент влез смутно знакомый субъект, маленького ростика, одетый в ярко-красную куртку и почему-то в золотом парике, внешне напоминающий облезлого петуха, чудом спасшегося от обнаглевшего дворового кота на вершине забора. Гордо подбоченясь, он поднял к губам электромегафон:
– Как посмел диктатор России за спиной мирового сообщества договариваться с космическими монстрами? – На секунду остановившись, он бросил многозначительный взгляд вокруг. Удостоверившись, что его внимательно слушают, продолжил декламировать:
– Контакты с инопланетянами должны быть переданы в ведение ООН!
Субъекты вокруг дружно и согласно загалдели. Журналисты оживились, возбужденно затараторили в микрофоны, защелкали фотоаппараты.
Надежда на спокойное дежурство умерла. Окончательно и бесповоротно. Он оглянулся на стоящих позади лейтенанта и сержанта полиции, молча махнул им рукой, мол, за мной, и неторопливо прорысил к нарушителям общественного порядка. Позади гулко забухали ботинки подчиненных. На полдороге вытащил из кармана потертую коробочку рации, поднес к губам:
– Я третий, двенадцатому, как слышно?
– Слышу хорошо! – донесся хриплый голос начальника отряда ОПОН.
ОПОН – отряд полиции особого назначения.
– Приготовьтесь, тут клиенты нарисовались!
По рации хохотнули:
– Принято, всегда готовы!
По губам майора мелькнула злорадная улыбка. Он и сам, когда был моложе, служил в милицейском спецназе, только другой страны -в киевском Беркуте. Он помнил все: и крики сгорающих заживо на майдане сослуживцев, и предательство Януковича, и обвинение его новой постмайданной властью в не совершенных им преступлениях. С помощью друзей и благодаря улыбнувшейся далеко не всем коллегам удаче, он сумел тогда вырваться с обезумевшей Украины. Потом получил российское гражданство и поступил на службу