Нашей группе практикантов-собирателей выпала честь ехать в славный город Пензу, а если быть точнее – в Лопатинский район, Пензенской области. Село, куда нас привезли, состояло из одной-единственной асфальтированной улицы, по бокам которой стояли покосившиеся домики. В конце улицы красовались местный клуб и сельпо.
Нам очень повезло, потому что поселили нас в доме начальника молокозавода. Само собой, хозяин досыта угощал нас свежим молоком, маслом и творогом. Кроме того, в хозяйстве имелась большая баня.
Вечером первого же дня нашей студенческой командировки гостеприимный хозяин истопил баньку, принёс запотевший самогон – и полился, полился русский фольклор, да под вареную картошечку с укропчиком, да под домашний разносол! Жаль, по понятным причинам почти ничего из услышанного под Пензой процитировать нельзя…
В разговор вмешалась белка:
«Слишком поздно строить целку,
Если ты слаба на низ,
То, голубушка, заткнись!»
***
Практика пролетела быстрее, чем мы успели соскучиться по Москве. К хорошему, как известно, легко и быстро привыкаешь. Жизнь прекрасна, когда каждое утро тебе приносят ведро сладкой клубники с грядки, в крынке – сливки, на тарелке – козий сыр и свежеиспеченный хлеб. Но всё когда-нибудь заканчивается, пришлось возвращаться и нам, в стены родного вуза.
***
У любого университета есть место для курения. Здесь мы и собрались в наше первое утро нового учебного года, аккурат перед семинаром по фольклору. Само собой, всем не терпелось как можно скорее поделиться впечатлениями от практики.
Предмет под названием «Русский фольклор» нам преподавала Надежда Осиповна Чекмезова, статная и чернявая кубанская казачка, с глубоким грудным голосом, низким от курения папирос. В своем предмете она была асс. Про таких профессионалов говорят – преподаватель от Бога.
Надо же было Надежде Осиповне появиться в курилке как раз в тот момент, когда одна из однокурсниц, посетившая во время практики Тамбовскую губернию, отчеканивала услышанную в поездке матерную частушку. От стыда нам хотелось разбежаться кто куда, но первая пара была именно у Надежд Осиповны, так что дальше лекционного зала было не убежать. Поэтому все мы так и остались стоять на месте, ожидая с замиранием сердца, какое последует наказание. И лишь исполнительница частушек оставалась в счастливом неведении, продолжая взахлеб цитировать тамбовскую нецензурщину.
Между тем, Надежда Осиповна подошла к нам вплотную. И в тот момент, когда все уже были готовы провалиться сквозь землю, преподаватель очень спокойно произнесла своим низким голосом:
– Эх, Баринова! Как же можно было ростовский