– Да что ты можешь знать о трудном характере? Ты дармоед! Ни к чему не прилагал усилия, получал все на блюдечке с голубой каемочкой. Девушек менял как перчатки и разбрасывался ими направо и налево, наплевав на их чувства. Ты эгоист и думаешь только о себе. Ты даже не можешь просто взять и подумать, рассмотреть ситуацию со стороны. Для тебя есть только твои желания, а всех остальных словно асфальтоукладчик сметаешь на своем пути. Думаешь, я не видела, что ты делал с неугодными тебе в офисе? Куда они все исчезали все? Сначала их жизнерадостность, а потом и сами тела! А сейчас ты упрекаешь меня и в чем?!? Так вот знай, я умею за себя постоять и не дам себя смять без последствий.
Ее ярость была ощутима, а раны в душе полыхнули ослепительно ярко, позволяя увидеть и прочувствовать себя.
Евангелина была влюблена. Влюблена до безумия, готова была горы свернуть лишь бы объект ее воздыхания уделил ей хоть капельку внимания. Но когда он признался во взаимности чувств, Ева могла ослепить своим светом и теплом всю солнечную систему. И так продолжалось некоторое время. Она не скандалила, всегда могла договориться, пойти на уступки, прекрасно понимая, что идеальных отношений не бывает и была готова поддерживать семейный очаг… Она оказалась излишне понимающей и влюбленной… а ему это льстило. Он бросил ее как только подвернулся удачный случай. Как же девушка страдала после этого, возвращаясь с работы домой, пряча лицо в подушку и проливай слезы от душевной боли… она задерживалась все дольше и дольше, предпочитая копошиться в бумагах, обрабатывать реестры… все, лишь бы не возвращаться в пустующую холодную квартиру, в которой никто ее не ждет. Ярость… именно такая же ослепительная затопила ее в тот момент, когда она узнала, что бывший хочет вернуть все. Нет, ненависти не было. Обида и ярость – больше никаких чувств и эмоций. И после этого случая в ней словно все умерло, и лишь пульсирующая боль в душе то и дело напоминала о себе.
Вольдемар тряхнул головой, глядя вслед Еве. Она была сильной, но теперь это ненадолго. Ее надо было еще немного дожать и девушка сломалась бы. Но в его груди колыхнуло непонятное чувство… сострадания. Жизнь и так достаточно потрепала ее, стоит ли Дарку еще больше отыгрываться на ней?! Да и после этой тирады, ему вдруг стало любопытно. Раньше к человеческим существам он не питал интереса, но теперь… она настолько сильная, что в гневе способна дать аргументированный отпор?! Это что-то интересное. Стоило бы попробовать узнать ее еще получше.
Ева открыла дверь кабинета пинком ноги, чем сильно напугала Вилену.
– Извини, – буркнула она и спросила. – А ты чего так рано?
– Да просто… – Вилена застенчиво улыбнулась. – Я тут нам вкусняшку купила, шоколад с вишней.
– О, вот это здорово, – Ева мимолетно улыбнулась. –