– Непременно! – заверила Варька, поспешно убегая от навязчивого собеседника.
Она позвонила в дверь. И осведомилась у слуги:
– Здравствуй, любезный, я разыскиваю князей Хотеновских, что приехали из столицы. Не они ли гости хозяина твоего Матвея Кузьмича?
– Верно, барышня, – кивнул тот, – Дома все. Пройти изволите?
– Вот спасибо! – обрадовалась Варька.
– Как прикажете доложить?
– Княжна Репнина.
Надя, услышав доклад слуги, подпрыгнула со стула:
– Не может быть, Варя! – и бросилась встречать подругу, – И ты здесь? Я так рада!
– А как же! – насмешливо заявила та, – Разве может состояться коронация без моей вездесущей матушки Анны Даниловны? Да ни за что!
– Варвара Николаевна! – поднялся к ней навстречу Хотеновский, – Голубушка! Как же Вы нас разыскали?
– Дмитрий Платонович! Я со вчерашнего вечера уже всё про всех знаю: кто, где, когда и с кем! Мы с матушкой остановились в доме у генеральши Загребиной. Это одна из маменькиных приятельниц. Так со вчерашнего дня в этом доме – просто штаб-квартира её любопытных подружек-сплетниц, как московских, так и питерских. У меня уже голова раскалывается от их трескотни. Я услышала от них, что Хотеновские остановились у Вельяминовых, и сбежала оттуда к вам.
Дмитрий Платонович развёл руками и рассмеялся:
– Эх, от Анны Даниловны нигде не скрыться! Ей бы послужить в императорской комендатуре – цены бы ей там не было!
Пока все смеялись, Дмитрий Платонович, спохватился:
– Позвольте вас познакомить: это Варвара Николаевна Репнина, наша с Надин приятельница. А это Марфа Михайловна и Матвей Кузьмич Вельяминовы. Матвей Кузьмич мне приходится, как бы это, двоюродным племянником или же кузеном? Всегда путаюсь в этих родственных связях. В общем, моя матушка приходилась двоюродной сестрой его матушке…
– Аграфене Ивановне? – вдруг ляпнула Варя.
Вельяминовы насторожились:
– Вы знали мою матушку? – удивился Матвей Кузьмич.
– К сожалению, только слышала, – выкрутилась Варька.
5 апреля 1797 года
Москва
Наступил торжественный день коронации. Павел в предвкушении не спал всю ночь, взволновано перебирая в уме – всё ли он учёл, продумал и сделал? Ничего не упустил? По свойственной ему особенности, никому не доверять, Павел всюду лез сам и лично вникал в каждую мелочь, что-то придумывал, распоряжался, контролировал.
Не понимая, что невозможно объять необъятное, разумеется, в таком напряженном ритме он всюду не поспевал, отчего раздражался, кричал и сердился на подчинённых. Все приближенные накануне церемонии, затаились по комнатам и старались не попадаться императору на глаза, дабы избежать лишних нареканий.
Коронация русских царей