Наша природа такая красивая. В детстве я этого не замечала, потому что всё привычное редко оценивается по достоинству. Летом к нам в посёлок приезжали из соседних городов, и даже из Москвы. И я совсем не понимала, что их сюда так тянет, в нашу глухомань. Это я сейчас видела красоту реки, у которой не видно берегов, ощущала запах хвои в воздухе и слышала тишину, смешанную с пением птиц и шелестом деревьев от ветра. Это всё помогла исцелять уставшую душу. А раньше мне всё это казалось скучным, и я мечтала поскорее уехать.
Я приехала в родной поселок. На автостанции было пусто. Вдалеке разговаривали двое мужчин. И больше никого. Я не пошла сразу домой. Мне хотелось прогуляться. Я пошла к реке. Там никого не было, все приезжие разъехались, потому что купальный сезон закончился. Осень – это всегда было время, когда в посёлке становилось тихо. Уезжали дачники и отдыхающие, дети шли в школу, отпуска заканчивались. Я любила это время, потому что ещё не холодно, можно насладится природой и побыть в одиночестве. Царила величественная, всепоглощающая тишина. Эта та тишина, которая исцеляет. Вот оно, спокойствие. Природа готовится ко сну, и ей нет дела до людских проблем. Я сидела на сломанном дереве около берега, обняв коленки, и смотрела, как утки плавают по реке, на дома, которые казались такими крошечными, на облака, плывущие по небу. В этот момент я забыла о школе, о непроверенных тетрадях, о родителях своих учеников, о проблемах с деньгами. Я здесь, дома, словно я все ещё ребёнок и у меня ещё все впереди.
У меня затекла нога, и пришлось встать. Нужно было идти. Я взяла свой дорожный рюкзак, уже слегка потрепанный, но такой удобный. И пошла к дому. Сколько я ходила по этой дороге, бессчётное количество раз. Раньше тут рядом с берегом был дом, в котором жила бабушка. Это был большой, просторный дом, окна которого смотрели прямо на Волгу. Летом я любила выбегать из дома и нырять в воду. Мне вообще казалось, что я водоплавающая, так я была неразлучна с рекой. Но бабушки не стало, и мама с дядей решили продать дом. Я не знаю, зачем. Продали они его за бесценок, тогда еще не было у нас богатых московских дачников, и земля не очень ценилась. Я даже не знаю, куда деньги делись от продажи, наверное, на мебель да так, на расходы. А теперь этот дом не узнать – его перестроили, он стал двухэтажным, красивым. Кованный забор, украшенный плющом, цветы в кашпо, дорожки, выложенные красивыми камешками. Каждый раз я смотрю на этот дом, и всё внутри сжимается. Есть у меня мечта – выкупить этот дом, чтобы он снова вернулся в нашу семью. Но вряд ли у меня это получится – недвижимость рядом с рекой сейчас так поднялась в цене, что мне на неё не заработать. Уж на зарплату учителя то точно.
Я прошла еще около километра.
Когда я подходила к дому, то встретила соседку.
– Лиза, здравствуй. Приехала навестить родителей?
– Здравствуйте! Да, точно.
– Умница. Ты так похорошела. Тебя не узнать.
– Спасибо!
И вот он, наш дом – старенький,