– Вот, смотрите, – заговорила девица, – новая точка, там жуткая электромагнитная активность в последние сутки.
– Плохо, – мрачно сказал седой. – Место населенное. Это не глухая тайга.
– Им плохо, а нам хорошо. По двум точкам на окружности центр не вычислить, а у нас появилась третья. Совсем другое дело. Гляньте!
Пальцы девицы снова запорхали над клавишами, и на карте появилась сетка с кругами и линиями.
– Так-то так, но только представь, чем это грозит жителям?
– Команду отправлять надо.
– Которой нет, – еще мрачнее произнес седой. – Что в дверях топчешься? – обратился он ко мне. – Знакомься, это Агата. Меня, разумеется, не помнишь. Андрей Ильич меня зовут. Я тебя с матерью с базы вывез, тогда, накануне эксперимента. Ты вообще что-нибудь помнишь?
– Почти ничего, – ответил я и подошел поближе.
Седой заварил кофе в трех огромных кружках, одну брякнул перед Агатой. Сел за столик в углу комнаты и махнул мне рукой.
– Присядь, поговорим. Я тебя давно нашел, как только догадался, что ты девичью фамилию матери взял (кстати, зачем?). Но не хотел тревожить. Вдруг ты и думать забыл об этой истории. Я же знал, что на базе психотропные препараты применялись. Подписка о секретности – это одно. А фармакопея все-таки надежнее.
– А вы…?
– Я допуск не успел получить. Повезло. У меня там друг работал, я все рвался к нему. Ну как же! Эксперимент века! Новая эпоха! А увидел тебя на похоронах Зарубина, понял, что ищешь. Значит, что-то помнишь, значит, я тебе нужен, а ты мне. Ну, и Агата в теме. Вот пока и вся наша команда.
Агата в это время откинулась на спинку рабочего кресла, взгромоздила ноги прямо на одну из клавиатур и произнесла:
– Предположительно – здесь.
На экране в пересечении паутины линий и пунктиров пульсировала красным яркая точка.
Андрей Ильич соскочил и уставился на экран.
– Хоть что-то, – пробормотал он. – Конечно, диаметр еще большой, но если знать, что искать, можно рискнуть. Мне мой друг, видимо, в последний момент, с центрального пульта базы успел сообщение кинуть. Не знаю, почему его не отследили – сбой в системе, наверное, помешал. Он писал, что эксперимент проводить нельзя, большинство ученых категорически против. Но военные настояли. И это несмотря на последствия пробного запуска, когда пятьдесят человек пропали, а восемь, которых доставили из туннелей в непонятном состоянии, погибли. Тогда твой отец сделал невозможную вещь – отправил вас долой с базы. Меня как раз из Москвы послали с секретным разрешением, подписанным главами нескольких государств. Ракитин просто привел вас на площадку, запихнул в вертолет, забрал у меня кейс с документами и дал летчику отмашку. Мы улетели. Все.
Я как будто