Наконец речь к коменданту вернулась окончательно. Он перестал заикаться и, как только возникла микроскопическая пауза в монологе Носкова, рявкнул в свойственной ему манере:
– Ну, Клавдия Ивановна, чего стоите?! – снова бросил он фразу через плечо.
– Я тут, Петр Петрович! – вздрогнула та от неожиданности и ее и без того красная морда лица загорелась как лампочка.
– Пишите в свои бумажки: сегодня же заменить шкафы на новые, которые вчера привезли по разнарядке. Какая это комната?
– Двести седьмая!
– Выделить двести седьмой комнате три книжных шкафа с учетом поступления очередных томов пятого издания Владимира Ильича!
– Боюсь, третий не войдет.
– Тогда поменять стол на новый и выделить чайник из моего резерва. Записали?
– Да!
– А вы что, сами не видели, в каком состоянии хранится по-литическая литература? Ждали комиссии! Вам ноги переставлять надо? Может, еще хвосты заносить? Глядите у меня! Давно не конспектировали классиков! Распустились! Всех усажу рефераты писать. Прошу членов комиссии освободить помещение.
Потом ткнул пальцем в грудь Емельянову: – И тебя тоже это касается.
Спотыкаясь друг о друга, члены комиссии и Емельянов среди них ломанулись из тесной комнатки назад в коридор, как будто опасаясь, что отставших включат в списки свидетелей.
Комендант подошел вплотную к Носкову, который, как Серпилин у Булгакова в «Беге», молчал и ждал своей участи. Взялся за пуговицу на его рубашке, покрутил вправо-влево:
– Молодец! Далеко пойдешь, если не остановят! Я ведь на самом деле того… не ожидал. Чего я только за десять лет в общежитиях не перевидал! Думал все. Ничем не удивишь. А тут ты так ловко подловил с политикой. Вместо голых баб на стенках – Ленин! Владимир Ильич на полке! Пятое издание!!! Чтобы Ленина в общежитии вслух читали, да еще и под конспект! Никогда бы не поверил, если бы не увидел столько закладок.
Ты это, чудак или сильно хитер, не пойму. Неужели действительно так любишь читать Ленина?
– Вы сомневаетесь?
– Ну да ладно! Слушай, не давай хода делу, прошу. Слово даю, не заметил Ильича, когда вошёл! Не веришь? Давай, я тебе «че-нибудь» законспектирую из пятого издания! Внука посажу, он тебе всю книжку перекатает.
– Нет, не надо мучать внука! Лучше тоже оформите подписку на пятое издание.
– Дорого выйдет? Очередь большая? Сколько уже вышло кни-жек?
– Тридцать четыре!
– Многовато! Меня жена спустит с лестницы, если я притараню ей вместо «Королевы Марго» и «Анжелики» тридцать четыре томика пятого издания. Она у меня политически не подкованная. Упустил в свое время. Теперь уже поздно. Слушай, как тебя зовут?
– Митя.
– Какой курс? – Пятый.
– О-о-о! Слушай, Митя, чего тебе в четырехместной комнате ютиться. Давай, переселяйся в двухместную. Я распоряжусь. Там посвободнее и третий