К.: В этой истории все было нарушением незыблемых в прошлой жизни правил. Ну, буквально все было вызывающим нарушением границ, каждый шаг – за красные флажки! Мы не знали, как куда списывать дорогие инструменты, эти степлеры, самоклеющуюся пленку, по какому акту оприходовать разноцветные фломастеры, пепси-колу в банках, выпитую в больших количествах. Кое-что уплывало на моих глазах. Но никто не требовал отчета. Происходили невероятные вещи: из офиса «Пепсико» в гостинице «Националь» отправлялся телекс в Вену с изощренными просьбами, например, о досках для графики или о специальных ножах для дизайна, и через несколько дней они уже оказались здесь. Мы были настолько поражены такими мистическими перемещениями ценностей из-за границы на Васильевскую, что один из нас сам потихоньку составлял опись полученных материалов. Мало ли что…
Г.: Не в деньгах счастье. Лучше поговорим о творчестве. Вернемся к Белому залу, к феномену театрализации события. Хочется понять, почему необычная среда, смена, так сказать, декораций скучного учреждения на карнавальный антураж, так повлияла на поведение людей. У входивших в преображенное пространство сразу менялось выражение лица: одни улыбались доверчиво, как дети, принимая правила игры; другие улыбались иронически, трудно расслабляясь и сохраняя дистанцию, третьи входили настороженно, с опаской, как бы подчеркивая свою непричастность к происходящему. Быстро смелели студенты, легко снисходили до масс наши признанные мастера разных искусств, а прорвавшиеся путаны интуристовских гостиниц вели себя так, как звёзды на съёмочной площадке. Здесь все становились равноправными участниками игры во взаимное уважение, доверие и готовность к серьезным делам. Всем было интересно пожить иначе, общими заботами, быть принятыми в этой интернациональной тусовке, войти в роль свободного жителя планеты, имеющего право судить о ее проблемах, слушать и быть выслушанным.
К.: Я думаю, что одна смена декораций, какая угодно трансформация зала ничего бы не дали или дали бы ничтожно мало, если бы не атмосфера Перестройки в стране, обозначившая конец застоя, если бы не революционная смелость Союза кинематографистов, притягивавшая к себе людей, давно жаждавших перемен, права на человеческое достоинство и жизненное пространство для самовыражения и социального творчества.
Г.: Если что и было для меня самым неожиданным в эти восемь дней, так это успех нашей сначала такой чисто теоретической идеи. Вот уж чего не ожидал, так такого наплыва людей и такой доброжелательности. Мы готовили резервы на случай провала, готовили кучу полочных фильмов, чтобы хоть на них собрать аудиторию оказалось…
К.: Самой обиженной была пресса, которая штурмовала ПРОК наряду со всеми, у кого не было пропусков на шее. На входе сразу же пришлось заменить наших обычных вахтерш крепкими