– А можно заглянуть в твою душу?
Он удивился, и на его лице появилась как всегда саркастическая ухмылка.
– А, может быть, – продолжала она, – у тебя души-то и нет! Вот сколько лет тебя знаю, а душу твою, ее теплоту, не почувствовала, не увидела. Ну, скажи что-нибудь, скажи, где она, душа твоя? Или ты робот, сделанный из металла и пластика?
Он молчал, глаза ничего не говорили. Трудно так. Она как будто бьётся о стену, которую не пробить.
Так прошло много лет вместе и много лет врозь. Он все равно приезжает и, молча, проводит у нее несколько дней. В день приезда говорит «Здравствуй», а в день отъезда – «До свидания».
Если она о чем-то спросит, ответит односложно или так кратко, но исчерпывающе, что следующий вопрос и не возникнет, – и опять глубокое молчание…
Уже прошла целая жизнь, сколько всего пережито, а у нее свербит в голове: «Ну почему он такой?» Как же так, почему ей не дано понять, по-че-му?
Они расстались давно, и жизнь прошла, и внучка выросла большая, а она все терзает себя: как же так, не смогла разгадать, понять, почувствовать… Видятся они редко, но после каждой встречи опять все эти вопросы.
Она иногда предчувствовала его приезд. Раньше, когда он не сообщал, в какой день приедет, она именно в этот день почему-то начинала дома уборку, что-нибудь готовить, как будто ждет гостей. А уж, если знала день его приезда, то обязательно готовилась к встрече. И ждала…
Звонок в дверь. Она бежит открывать. А увидев его, правильного, чистенького, аккуратного, тут же глубокое разочарование, смешанное с желанием уйти далеко-далеко и никогда больше его не видеть.
Он всегда приезжает с подарками и со своими тапочками. Вот до чего же у него все разложено по своим местам: ни лишнего слова, ни лишнего движения и тапочки всегда с собой.
Смотрит она видеозапись с его юбилея: столько теплых слов о нем сказано, и он, оказывается, душа компании, и поет, и танцует, и анекдот к месту расскажет, а уж сколько с ним было выпито… При ней не пил никогда.
Говорил, не хочет, чтобы печень «смарщивалась». Ну, что он умный и одаренный (так на юбилее говорили), это она знает не понаслышке.
Вообще, он личность творческая, главный конструктор города. Он все рассчитывает, соизмеряет, лишнего шага в сторону не сделает, не хочет выглядеть суетливым. Читает много, с книгой не расстается.
Может быть, она чего-то не видит в нем? «Нет, – думает она, – при всех достоинствах у него просто нет души. Или он не может или не хочет ее показать? Почему-то он всегда смотрит на себя со стороны и боится показать свои слабости…»
Скоро он опять приедет, и она опять ждёт. Ждёёёёт, потому что каждый раз надеется понять его, почувствовать его душу. Не может же быть человек без души!
Она привыкла, что душевный человек, даже если молчит, все равно что-то излучает всем своим обликом, а этот в панцире: глаза смотрят, но даже молчаливого диалога не происходит.
Он привлекательный, честный, добрый, отзывчивый, но до себя