Верные жены утешают себя в своей верности, непрестанно повторяя себе: «Стоит мне захотеть…»
Замужняя женщина, которая настроена изменить, говорит про мужа: «По-моему у него кто-то есть». По-видимому, расчищая себе нравственное пространство для маневра.
Неужели нельзя изобрести такое средство, которое заставило бы женщин любить своих мужей?
Муж, изменив, чаще стремится сохранить семью; измена жены – начало неизбежного крушения семьи.
Не все замужние женщины – жены.
Не первой, а второй пусть говорит жена,
А муж пускай во всем имеет первенство!
Не может быть, чтоб дом, где правит женщина,
Когда-то не постигло разорение.
Находиться в повиновении у женщины было бы для мужчины величайшим бедствием.
Жена, домогающаяся власти, становится тираном своего мужа, а господин, сделавшийся рабом, бывает смешным и жалким созданием.
Почти повсеместно принято, чтобы жена вступала в семью мужа.
Господство мужчины в браке есть простое следствие его экономического господства и само собою исчезает вместе с последним.
Десять послушных жен менее обременительны, чем одна непослушная.
Перед бракосочетанием у кого-то из пары гипертрофируется какой-нибудь недостаток второй половины, возможно, воображаемый. Поэтому есть случаи бегства жениха или невесты.
Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло!
Я прожил собственным опытом и до дна все фазы семейной жизни и увидел всю непрочность связей крови; они крепки, когда их поддерживает духовная связь…, а без нее держатся до первого толчка.
Стерпится – слюбится.
Принудительный брак всегда обречен на провал.
Брак не может быть счастливым, если супруги до вступления в союз не узнали в совершенстве нравы, привычки и характеры друг друга.
Некий бедуин взял в жены красивую женщину, и они долго жили в согласии. Но потом она состарилась, и он изменился к ней.
Однажды она спросила:
– Разве в молодости ты не сносил терпеливо мой гнев и упреки, разве не был счастлив со мной, даже когда я отказывала тебе?
И муж ответил:
– Увы, ушло то, что давало мне силу смириться, извинять и радоваться.
Ухаживать за своей женой ему казалось столь же нелепым, как охотиться за жареной дичью.
Про