Брайан почувствовал, как его охватывает паника, когда детский плач, плач его ребенка, эхом отразился от стен.
– Отпусти ее, Джейн. Ты делаешь ей больно.
– А тебе какое дело? – Джейн начала всхлипывать, повышая голос, чтобы заглушить плач дочери. – Ты же бросаешь нас.
– Нет, не бросаю. Мне лишь нужно немного времени, чтобы все хорошенько обдумать.
– Времени для того, чтобы твой затейник-менеджер придумал что-нибудь, ты хочешь сказать?
Она задыхалась, обеими руками удерживая вырывающуюся Эмму.
– Думай сейчас, Брайан! – Эта угроза прозвучала уже как вполне осознанная.
– Отпусти ее. – Его руки, висящие как плети, сжались в кулаки.
– Я убью ее. – Этот голос был куда спокойнее. Теперь она взвешивала свои слова. – Клянусь, я сначала вспорю горло ей, а потом себе. Ты сможешь с этим жить, Брайан?
– Она блефует, – пробормотал Джонно, чувствуя, как ладони стали влажными.
– Мне уже терять нечего, – продолжала Джейн. – Или ты думаешь, я мечтала о такой вот жизни? Одной воспитывать это отродье, зная, что соседи напропалую сплетничают обо мне? Не имея возможности пойти куда-нибудь подальше и повеселиться. Подумай об этом, Бри, подумай еще и о том, что сделают газеты, когда я предложу им эту историю. Я расскажу им все, прежде чем с нами обоими будет покончено.
– Мисс Палмер, – успокаивающим жестом выставил перед собой ладонь Питер. – Даю вам слово, что мы придем к соглашению, которое устроит всех.
– Пусть Джонно отведет Эмму в кухню, Джейн. А мы поговорим. – Брайан осторожно шагнул к ней. – Мы придумаем что-нибудь, чтобы всем было хорошо.
– Я всего лишь хочу, чтобы ты вернулся. – Ее глаза наполнились слезами.
– Я никуда не ухожу. – Подобравшись поближе, он обратил внимание, как ослабла ее хватка. Легким кивком головы он подал знак Джонно: подойди. – Давай обсудим все по порядку. Почему бы нам не присесть для начала?
Джонно с неохотой принял девочку у матери. Будучи человеком чистоплотным, он брезгливо наморщил нос при виде той грязи, которую она собрала на себе в тумбочке под раковиной, но тем не менее послушно отнес ребенка в кухню. Поскольку та не унималась, он усадил Эмму к себе на колени и погладил по голове.
– Ну же, крошка, успокойся. Джонно не позволит, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. – Он принялся качать ее на колене, одновременно пытаясь представить, как бы развлекала ее мать. – Хочешь печеньку?
Глядя на него полными слез глазами и икая время от времени, она кивнула.
Он покачал ее еще немножко. «Все-таки она симпатичная и трогательная малышка, – решил он, – несмотря на слезы и грязь. И настоящая Макэвой, – со вздохом признал он. – Макэвой до мозга костей!»
– Ну, и где мы ее возьмем? – заглянул он в глазки девчушки.
Она улыбнулась и показала пальчиком на высокий шкаф.
Спустя тридцать минут они доедали тарелку сухого печенья, запивая его сладким чаем, который заварил Джонно. Через проем двери в кухню Брайан