Так что не стоит волноваться по поводу неожиданного отъезда Анабеллы, это всего лишь ее очередная прихоть. Лучше заняться делом, то есть забрать скорее то, за чем она сюда приехала, и отправиться домой.
Когда Джейн уходила, Морис даже не вышел, чтобы проводить ее. Не то чтобы она жаждала попрощаться с ним, но так положено, и ее несколько задело подобное отношение. Пришлось удовольствоваться льстивыми улыбками Уоткинса.
Погода на улице совсем испортилась, и выезжая на шоссе под проливным дождем, Джейн философски спрашивала себя, почему кто-то живет в роскошном особняке и срывается с места, когда захочется, а кто-то возвращается в крохотную квартирку и вынужден трудиться вдвое больше…
Работа шла с трудом. Прочитав три первых главы, написанных Анабеллой, Джейн вообще не могла понять, как можно продолжить то, что фактически не начато. Пространные описания природы и красивого дома – вот и все, что она имела для романа «Треугольник любви». Не густо. Оставалось надеяться, что в тетради будет что-то посущественнее.
Джейн прошла на кухню, заварила крепкий чай, взяла тонкую сухую галету и приготовилась к бессонной ночи. Что ж, спасибо сестренке.
На первой странице тетради красным фломастером было написано «героиня». Джейн глотнула чаю и принялась за чтение. Рядом же лежала ручка и чистые листы, чтобы записывать все идеи, которые ей захочется использоваться и которые (кто знает!) сами придут в голову.
Джейн хмыкнула и пододвинула к себе лист бумаги. Мельком взглянув на свое темноволосое и темноглазое отражение в зеркальной дверце шкафа напротив, она написала: небесно голубые глаза и золотистые волосы.
Дальше.
Справедливо. Джейн в задумчивости погрызла кончик ручки. Что ж, пусть ей будет лет двадцать пять-тридцать.
Господи, неужели мужчин может привлекать подобная женщина? – вздохнула Джейн. Хотя не ей судить о том, что нравится мужчинам. Анабелле виднее. Не зря она пытается быть нежной, утонченной и ласковой.
Да, как же ее назвать? Джейн