– Воевать будем, у нас танкистов скоро на полк наберется, пора бы их техникой обеспечить да в дело включать.
– Так расхреначат нас сразу. Это нас сейчас не видно, а как технику прятать?
– А чего ее прятать? Движение – жизнь! – Да уж, умею я вдохновлять людей. Даже в детстве, будучи мальчишкой совсем, легко заводил район на драку с другим. Вот как-то слушали меня все, заводила, блин.
Подходы к станции были проверены заранее. Подразделения выдвинулись с разных сторон так, чтобы подойти одновременно. Мне было жалко терять даже простые грузовики, поэтому идем только со стрелковым оружием. Минометы и пушки оставили в лесу. Да, возможно, поляжет больше людей, но техника нужна нам целиком и в исправном состоянии. Шутка ли, взять целый танковый батальон со всеми средствами усиления одним махом, раз, и на танке уже мы.
Снайперы, а их у нас было два десятка, заняли позиции и были готовы к работе. Выдвигаемся по их сигналу. В первую очередь ребята уничтожат расчеты зениток. Двуствольные скорострелки для нас ой как опасны. Танков в охранении всего четыре. Они прикрывают станцию с двух направлений и на них нацелены специально выделенные бойцы. Удастся захватить – великолепно, нет, тоже неплохо.
Вот вроде ждал начала операции, не отвлекался, а все равно бой начался как-то неожиданно. Звук стрельбы снайперских винтовок разносился по округе. Было легко определить, откуда и кто стреляет. Немцы в основном огрызались короткими очередями. Лишь откуда-то со стороны складов, били сразу два МГ.
– Старшина, возле пакгауза задница, – рядом плюхнулся один из бойцов, что был наблюдателем и докладывал обстановку.
– Сам слышу, что с людьми?
– Да почти всех положили. Там отделение Нечаева шло, как немцам удалось замаскировать два «станкача», ума не приложу.
– Каждый план хорош только до первого выстрела… Они там еще, небось, и пути все простреливают, хрен подойдешь, так?
– Точно…
– Позови мне Бурята, быстро!
– Бегу! – Умчавшийся боец скрылся с глаз. Спустя несколько томительных минут меня осторожно потрепали за сапог. Ага, кто-то подполз из наших и боится напугать случайным возгласом. Оборачиваюсь. Рядом со мной лежит худая фигура в немецком камуфляже, но с таким разрезом глаз, что хрен его с фашистом перепутаешь.
– Бурят, ну чего, мне самому ползти убирать этих сраных пулеметчиков? – огрызнулся я.
– Командир, ну ты же сам запретил к вагонам приближаться! – Это он правду говорит. – А этих, – боец указал рукой на склады, – только оттуда достать можно.
– Боец, тогда было нельзя, теперь – давно пора! Бегом туда,