Я уже отметил, что здесь можно говорить все, критиковать президента, премьера и партию власти, то есть для моего статуса сумасшедшего – это норма. Стало быть, относительно нее – я не дурак! А кто тогда находится за пределами клиники? Мне порой кажется, что "психушка" для дураков находится по ту сторону забора, а не здесь.
Долбиелдаев замолчал на какое-то время, чтобы собраться с мыслями. Паузой воспользовался Новостроев и задал ему вполне обыденные вопросы: – Скажите, Вас хорошо здесь кормят? Есть определенные требования к питанию, обеспечению одеждой, к уровню медицинского обслуживания?
– Это тоже зависит от того, относительно которого уровня брать, – философски произнес Долбиелдаев, – сколько государство тратит в день на пропитание одного пациента?
– Еще не знаю, – честно признался Новостроев, – хотя по статистике эта сумма составляла около ста пятидесяти рублей.
– Вот и считайте, доктор, – оживился Долбиелдаев, – сто пятьдесят умножить на тридцать дней, будет порядка четырех с половиной тысяч. Пенсионеры тратят на свое питание еще меньше, поскольку из пенсии должны оплатить коммунальные услуги, составляющие около четырех тысяч в среднем. Так что относительно пенсионеров, нас кормят очень хорошо.
Не находите ли Вы в этом странность, а говоря языком психиатрии – отклонения от нормы? Получается парадокс – для того, чтобы пенсионеру улучшить уровень жизни, нужно положить его в психиатрическую клинику. Кормежка будет лучше, не нужно беспокоиться ни о чем, готовить себе еду, убирать в комнате, обогревать жилище. Здесь за тебя это выполнит обслуживающий персонал!
Если говорить лично обо мне, то меня здесь кормят гораздо хуже, чем дома. Это, конечно, не значит что я голодный, мне хватает, но относительно того уровня, который я имел до помещения в клинику – хуже! Требований пока у меня нет. Не хлебом единым жив человек! Тысячу раз прав Солженицын, сказавшие эти слова.
Новостроев уже понял, что любой ответ на заданный Долбиелдаеву вопрос выливался в его продолжительный монолог. Получив согласие на участие в эксперименте, нужно постараться выйти из разговора, только вот как это сделать, чтобы не обидеть собеседника, Новостроев пока не знал.
– Михаил Сергеевич, давайте все-таки двигаться к завершению нашего разговора, – так Новостроев попытался выйти, – у нас с Вами будет еще достаточно времени побеседовать на любую тему.
– Я не возражаю, – согласился Долбиелдаев, – когда можно начать работу?
– С сегодняшнего дня, – ответил Новостроев, – а сейчас, большое Вам спасибо за откровенность! Вы можете идти к себе в палату.
– Без сопровождения? – удивился пациент, – здесь так не заведено!
– Теперь будет именно так! – ответил Новостроев, – сегодня же это будет установлен моим приказом по учреждению! До свидания Михаил Сергеевич и не забывайте об информировании меня,