Я специально использовал термин «приятель». Большинство используют это слово для тех, кто чуть-чуть не дотягивает до почетного «друг». Но вот я, будучи одиночкой, так называл людей, отвечающих двум критериям: я знаю как их зовут и с ними хоть раз перекинулся парой слов. От того я никогда не знакомлюсь с кассирами и курьерами – обширные связи мне ни к чему!
– Я не требую становиться душой компании. Мне от тебя нужно умение общаться с людьми, а не звание короля выпускного. Девушки и пары друзей будет достаточно. Хоть этого ты можешь добиться?
– Может я лучше найду лекарство от рака?
– Ты от меня такой мелочью не откупишься! – Нора, наконец, обернулась в мою сторону и сурово сдвинула брови. – Будешь вливаться в коллектив!
– Что я вам такого плохого сделал?
Я невольно стал давить из себя слезы. Для парня это, безусловно, недостойное поведение, но моё жизненное кредо: лучше немного попрать свои принципы, а потом ничего не делать, чем проявить твердость и страдать невесть за что.
– Я знаю, что тебе нужно менять свой социальный статус. Сейчас модно быть циничным нигилистом, противопоставляющим себя обществу, но проблема в том, что это – мода. А ей всегда следуют те, кто больше всего хочет быть этим самым обществом признан.
– Звучит парадоксально. Вы сами до этого дошли или где-то прочитали?
– Сама, разумеется. По долгу службы мне постоянно приходится общаться с людьми, так что материала для анализа у меня предостаточно.
Общаться? Когда сертифицированный государственный убийца успевает этим заниматься? Или я сужу о работе фельдъегерей поверхностно?
Нора поднялась, но от края так и не отошла, продолжая смотреть вниз. Словно она человек, страдающий боязнью высоту, но желающий пощекотать себе нервы.
– Дай отчёт за две недели, – сделав короткую пауза, попросила она.
– Прямо… здесь? – я огляделся. На крыше мы были одни, но это не исключало, что нас могли услышать. Многие студенты обладали выдающимися способностями даже по меркам эсперов.
– Мне лень тащить тебя в изокуб.
Я и сам не хотел сидеть в герметичной комнате, подвешенной в полуметре над полом: толстая дверь с рукоятью в виде штурвала, жужжащие под потолком лампы и оксигенатор в углу – в целях герметичности, в изокубе не было даже вентиляции. Такое место, по логике создателей, исключало любую возможность технического или экстрасенсорного прослушивания.
– Как вам будет угодно, – кивнул я. – В группе двадцать пять человек – четырнадцать девушек и одиннадцать парней. Староста – Вера Решетникова. Негласный лидер мужской половины – Илья Перевалов, женской – Лилия Ольховская. Потенциальный делинквент один – Владимир Кондратов… Вроде всё.
– А Нонна Нивина?
– Нет, она не склонна к преступной деятельности. Просто несдержанная особа, придерживающаяся образа хулиганки.
Можно было дать и более расширенный портрет, но дальше бы пошли домыслы и предположения.
– Неплохо, –