Жуть какая! Мне, как кошатнику, судьба моей нахальной кошки Лизки была не безразлична. Тем более Нора производила впечатление типичной собачницы, так что убийство ожидается жестоким, ибо в войне фракций хвостатых и ушастых не действует Женевская конвенция.
Занятия закончились в четыре. Стараясь не опоздать, по пути разыгрывая в голове предстоящий диалог, я быстро спустился с горы и бегом добрался до места, считавшегося центром города – Ратуше. Белое четырехэтажное здание было самым большим в городе. Сверху оно напоминало треугольник, однако атриума в нем не было. Его заменяли залы с изокубами и массивные опоры, поддерживающие купол с вертодромом, куда, по слухам, мог сесть даже тридцатитонный Ми-26. Первый и второй этаж использовали исключительно для нужд студентов и преподавателей, а вот второй и треть делило руководство и силовики. В холле было много людей – как преподавателей, так и студентов – и чтобы не быть случайно узнанным, я, уткнувшись взглядом в пол, быстро проскочил через толпу.
Вход на этаж фельдъегерей никак не охранялся. Никаких рамок металлодетекторов, аквариумов с охранниками или бронированных дверей. Лишь мирно подмигивающие видеокамеры под потолком.
В отличии от первого этажа тут было очень тихо. Никто не носился по коридорам с пачками бумаг и не обсуждал последние события. Лишь уходящий вдаль коридор, застеленный плотным ковром, заглушающим шаги. Планировка у здания была очень сложной и заблудиться в нём было просто, но ещё до приезда в Университет я запомнил схему этажа, так что уверенно шел вперед. После очередного поворота одна из стен сменилась стеклянными окнами, выходящими в атриум, где на промышленных тросах висели изокубы – помещения для совещаний, переговоров… и допросов. Среди них мелькала мундиры фельдъегерей и халаты ученых. Стараясь не смотреть на место, где мне однажды пришлось побывать я ускорил шаг и быстро дошёл до кабинета Норы.
– Войдите, – раздалось из кабинета, после того как я постучал.
Нора сидела за большим столом, подперев голову руками, и с какой-то тоской изучала разбросанные перед ней документы. Она подняла на меня красные от недосыпа глаза и выражение лица стало ещё хуже.
– Давно не виделись.
Сказано это было настолько сухо, что я замер у входа.
– Неделю.
– Выходит твой интервал – неделя, – констатировала Нора.
– Интервал? – я тупо переспросил, не понимая о чём она говорит.
– Отрезок времени между глупыми поступками. Кто-то их совершает каждые пять минут, кто-то раз в день… а кто-то лишь единожды в жизни.
– Не помню, чтобы неделю назад делал что-то подобное.
– Ты перечил моим наставлениям на крыше.
– Это не считается! Я просто отстаивал свою позицию… разве это можно трактовать как глупость?
– Когда позиция глупая – да! – безапелляционно заявила женщина и указала не кресло в углу. –