Рома сидел за столом, с огромным чувством самоуважения. Ему нравился стол. Письменные приборы на нём. Всего их было закуплено в количестве ста штук (куда столько?) специально для проекта, на сумму, превышающую затраты на изготовление прибора Лаптя, основного, так сказать, фигуранта проекта. Заняться было абсолютно нечем. С утра он просмотрел в интернете новости на рынке аквариумных новинок. Сделал кое-какие записи в личном календаре и, опершись на руку – уснул. Его разбудил звонок телефона.
– Да, – Рома схватил допотопную трубку аппарата спецсвязи. Она выскользнула из онемевших пальцев. Нервно прыгнув вслед за ней на пол, Зюлькинд ответил сонным голосом:
– Да-да… Алё!
– Роман? Освоился, смотрю. Как кабинетик, не жмёт? Ничего. Поработаешь – дадим побольше, а пока слушай. Подготовь мне коротенько данные по возможности воздействия человека на аквариумных рыб.
– Чего?
– Не – «Чего», а доложишь завтра к обеду – как человек, используя свой интеллект, может силой… ну, я не знаю – мысли пусть, – воздействовать на поведение рыб. Это надо для предоставления промежуточных отчётов. Я же объяснял.
– Конечно, – вспомнил недавний разговор с Кривых Рома. – Всё сделаю, Пётр Миронович. Не переживайте. Завтра к утру…
– К утру не надо. К обеду. Ну, пока. Давай… воюй.
Зюлькинд вспомнил разговор и их план с начальником. По этому плану Рома, как знаток водного мира, должен был аргументированно придумать результаты эксперимента, которого никто не делал. Это в рамках программы – «Телепат». Поначалу он удивлялся, что такую чепуху можно представлять наверх. Однако Кривых его быстро убедил, что это не важно: ерунда или нет. Важен отчёт о проделанной работе. А там, наверху, как выразился шеф – «Люди компетентные… но дел у них много. Вникать в ход процесса – наша задача». Рома сел за доклад. Он аккуратно, строчка за строчкой, соблюдая все правила, приведённые в образце, которым снабдил его Кривых, набирал дурацкий доклад. Оправдание себе Зюлькинд находил в словах шефа, сказанных на первом сборе команды:
«Мы знаем истинную цель нашей работы, – говорил пафосно Пётр Миронович, – она великая. Да, да. Не улыбайтесь. Конечно, будут у нас и противники, и