Зиночка. Надежда Николаевна Комарова

утром в незнакомой комнате, увидела рядом с кроватью свои сапожки, на стуле – вышитую кофточку и юбочку. Оглядевшись, и ничего не понимая, оделась, подошла к двери, но она оказалась закрытой.

      – Папочка! Папочка! – кричала пленница, стучась в дверь изолятора детского дома.

          Дверь открыла незнакомая женщина в белом халате и, улыбнувшись,  спросила:

      – Ты уже проснулась? Пойдем, я отведу тебя в баню, потом познакомлю с новыми подружками.

      – Я не хочу в баню. Я хочу к папочке.

           Медсестра молча взяла ее за руку и повела. После купания на нее надели ситцевую рубашечку, синее сатиновое платье не по росту, чулочки, ботиночки.

      – Где мои сапожки?! Я надену свою кофточку и юбочку.

      – Наденешь то, что все. И перестань плакать. Здесь никто  не плачет.

           В большой рабочей комнате за столами рисовали мальчики и девочки. Воспитательница что-то писала за столом. На стене висела громадная картина – Сталин с дочерью на летнем лугу – написанная маслом. На другой стене большая карта Советского Союза, рядом стеллажи, на них  книги, тетради, бумага стопками, ручки в стаканах, карандаши, чернильницы, перья, бутылки с чернилами. В комнате четыре окна, занавешенные белыми шелковыми занавесками, сшитыми ламбрекеном. Когда ввели новенькую, дети повернули головы и  молча посмотрели на нее, а она стояла, опустив голову, и слезы катились по ее щекам.

      – Клавдия Федоровна, это новенькая Матвиенко Зина, – сказала медсестра, подведя Зиночку к воспитательнице.

      – Очень приятно. Давай будем знакомиться с группой.

      – Я хочу к папочке! – заявила новенькая.

      – Ты видишь, никто из детей не плачет и никуда не просится.

          Зиночка увернулась и выскочила из комнаты, ее догнала воспитательница, усадила за стол рядом с девочкой, но она вскочила и побежала к окну, схватилась за трубу батареи, сжала губы и исподлобья смотрела на своих врагов.

      – Ты смотри, какой звереныш. У нас таких еще не было. Дети, пойдемте на завтрак. Пусть сидит.

           Все встали в строй и пошли в столовую.

          После завтрака дети окружили Зиночку. Она так и сидела, прижавшись к батарее, склонив на колени голову.

      – Вот возьми хлебушка – поешь, – сказала ей кудрявая девочка.

      – Я не хочу.

      – Потом захочешь, возьми. Меня зовут Галя А тебя как?

      – Зиночка, – ответила она, не разжимая рук.

           Группа дружно засмеялась. Они смеялись потому, что ласкательно здесь никого не называли.