– Кажется, вы не любитель общественных игр? – спросил Ридделя директор после небольшой паузы.
– Вы правы, сэр, – ответил Риддель, упорно избегая смотреть на дам.
– Я нахожу, что физические упражнения принесли бы вам большую пользу.
– Глядя на мистера Ридделя, можно предположить, что он слишком много времени уделяет умственным занятиям, – заметила хозяйка.
На эту фразу, которая могла бы служить комплиментом, но по тону больше походила на выговор, Риддель уже решительно не нашел, что ответить, и от смущения чуть не захлебнулся горячим чаем.
– Не говоря уже о вашем здоровье, – продолжал директор. – Я думаю, что и ваши отношения с товарищами были бы лучше, если бы вы принимали больше участия в их развлечениях.
– Я сам это иногда чувствую, сэр, – согласился Риддель, в его голосе звучали искренние нотки.
– Надеюсь, мистер Риддель, что не боязнь за свое здоровье мешает вам принимать участие в этих столь полезных упражнениях? – обратилась к Ридделю хозяйка.
– Виноват, мэм, боюсь, я не понял вашего вопроса, – вновь растерялся Риддель.
Миссис Патрик не любила, чтобы ее переспрашивали. Она была уверена, что ее речь всегда ясна и не нуждается в повторениях. Она повторила свою фразу несколько медленнее и в тех же выражениях:
– Надеюсь, что не боязнь за свое здоровье мешает вам участвовать в этих столь полезных упражнениях?
Риддель подумал немного и ответил с торжествующим видом человека, с успехом вышедшего из трудного испытания:
– Благодарю вас, мэм, я совершенно здоров.
– Очень рада это слышать, – произнесла хозяйка весьма холодно, потому что фраза Ридделя показалась ей суховатой и произнесенной не к месту.
– И я тоже, – отозвалась из-за чайника сестра хозяйки.
Наступило молчание. Риддель желал бы, чтобы оно длилось до его ухода. Не будь в комнате дам, он с удовольствием поговорил бы с директором о делах школы, но в нынешних обстоятельствах оставалось только молчать и терпеливо ждать конца испытания. Он едва сумел скрыть свою радость, когда пробило одиннадцать часов и он смог встать и уйти.
В этот вечер Риддель лег спать с жестокой головной болью. Но, прежде чем он ушел, директор успел шепнуть ему в передней:
– Риддель, мне нужно переговорить с вами кое о чем. Приходите ко мне в кабинет завтра утром.
Юноша ответил, что обязательно придет, и от души пожалел, что директор раньше не догадался позвать его в свой кабинет и тем самым избавить его от напрасной пытки.
Риддель, конечно же, догадался, что ждет его завтра и почему его сегодня пригласили к чаю, однако нельзя сказать, чтобы он обрадовался тому,