Бэлок подавил крик, когда нож стал резать его плоть над самым сердцем. Проводя линии связывающего заклятья, Атос непрерывно что-то шептал. Кровь заливала порезы вперемешку с чернилами, стекала по телу, но Атос казался невозмутимым и, прищурившись, спокойно орудовал ножом.
Когда все было окончено, он отложил клинок и отступил на шаг, любуясь своей работой.
Бэлок обмяк, тяжело дыша.
– Не сутулься, – скомандовал Атос, с удовлетворением наблюдая, как Бэлок сопротивляется распоряжению, содрогаясь всем израненным телом, но затем все же выпрямляется. В глазах мальчика горела ненависть – жгучая, как никогда, но его тело принадлежало теперь Атосу.
– Что случилось? – спросил бледный король.
Вопрос был обращен не к мальчику, а к Холланду, который появился в дверях. Антари окинул взглядом всю сцену – кровь, чернила, истязаемый простолюдин, – и на его лице отразилось нечто среднее между холодным удивлением и безразличием, словно это зрелище нисколько его не задевало.
Но это была ложь.
Холланду нравилось прикидываться черствым, однако Атос знал, что это всего лишь хитрость. Хотя Антари притворялся бесчувственным, вряд ли он мог устоять перед эмоциями и болью.
– Ёс-во тач? – спросил Холланд, кивая на Бэлока. – Вы заняты?
– Нет, – ответил Атос, вытирая руки темной тряпкой. – Думаю, на сегодня мы закончили. Так в чем дело?
– Он здесь.
– Понятно, – Атос отложил полотенце и взял белый плащ, висевший на стуле. Он плавным движением набросил его на плечи и застегнул фибулу. – Где он сейчас?
– Я доставил его к вашей сестре.
– Что ж, будем надеяться, она еще не обглодала его косточки.
Атос повернулся к двери, заметив при этом, как Холланд снова перевел взгляд на мальчика, распятого на металлической рамке.
– Что мне с ним делать? – спросил Антари.
– Ничего, – ответил Атос. – Куда он денется.
Холланд кивнул, но, прежде чем отпустить его, Атос поднес ладонь к его щеке. Холланд не отпрянул и даже не напрягся от прикосновения бледного короля.
– Ревнуешь? – спросил король.
Оба глаза Холланда, зеленый и черный, спокойно, не мигая смотрели в глаза Атоса.
– Он страдал, – тихо добавил Атос. – Но не так, как ты, – он приблизил губы к самому уху Антари. – Никто не страдает так красиво, как ты.
В глазах Холланда полыхнули злость, боль, непокорность. Атос торжествующе улыбнулся.
– Нам пора, – сказал он, убирая руку. – А не то Астрид проглотит нашего юного гостя целиком.
Астрид поманила его к себе.
Келлу хотелось положить письмо на узкий стол между тронами и уйти, сохраняя дистанцию, но бледная королева протянула руку за посланием и коснулась Келла.
Рука Астрид скользнула поверх письма и обвила запястье Келла. Он инстинктивно отшатнулся, но королева лишь крепче сжала руку. Кольца у нее на