– Как она хороша! – Шепнула она королю. Тот кивнул, улыбнувшись.
– Я так рада. Он полюбит её. Всё будет хорошо.
– Скульд никогда не ошибается.
– Он тоже любит Карла… Он не выбрал бы ему дурную невесту. Господи, как я рада!
На пиру в честь Моргаузы и новой победы Элодиса Карл и Олле в лицах изображали сражение, высмеивали при этом своих врагов, много пили, много ели, хвастались – короче, здорово повеселились. В разгар веселья принц утащил Олле в угол и долго и бессвязно рассказывал другу, в какое сложное попал положение, и про «друга, который всё думает, думает об одной девушке, а думать-то про неё и нельзя, и что мне, Олле, теперь делать?»
– Ну, пусть у этого друга голова и болит, ты-то при чём? – Удивился Олле.
– Ну… При всём. – Непонятно ответил Карл.
– Так поговори с ней.
– С кем?
– С девушкой. Если он сам поговорить с нею боится, поговори ты. Или я давай поговорю, ты-то говорилка тот ещё. Только давай, завтра? И, это, что это за друг у тебя объявился?
– Потом расскажу. – Пообещал Карл. – Иду, мам!
Королева не знала, как приласкать Моргаузу, и тем ласковее, чем сильнее глодал её червячок ревности: ей было совестно. В общем ликовании Зура не заметила безразличия Карла, и потом, ночью, даже поплакала от радости за сына и гордости за него.
– Наш мальчик ведь тоже не абы кто! – Похвасталась мужу. – Где она, при всей своей красоте, такого ещё найдёт? И молодой, и красивый, и статный!
– Не загордись. – С нежной насмешкой заметил Аскольд. – Сына ты мне подарила хорошего, мать, но помни, в чьей это было власти, и Кто на самом деле даёт и отнимает, не гневи Бога.
– Так ведь я разве что чуть-чуть. – Приласкалась к королю Зура. – Я так счастлива!
– Девочка-то не особо умна. – Заметил Аскольд немного погодя.
– Ну,