Воспоминания о монастыре. Жозе Сарамаго

он в передряги вроде тех, которые приключаются с нашими эскадрами, вот и теперь близ островов захватили французы шесть наших торговых судов да одно военное, чего, а может, худшего, и надобно было ожидать от наших военачальников и от порядка, в коем следуют наши караваны, а теперь похоже, что означенные французы собираются подстеречь остальные наши суда близ Пернамбуко и Байи, если уже не стоят там, поджидая флот, который должен выйти из Рио-де-Жанейро. Столько мы открытий содеяли в пору, когда было что открывать, а теперь другие дразнят нас плащом, как быка-простака, что и бодаться-то не может, разве случайно. До королевы доны Марии-Аны также доходят дурные эти вести, но говорят ей, что это было месяц назад или два, когда инфант у нее во чреве был еще студенистой капелькой, головастиком, зародышем, диковинно, как из всего этого получается мужчина или женщина, там, в материнской утробе, им нипочем внешний мир, а ведь с этим самым миром придется им иметь дело, в обличье короля или солдата, монаха или убийцы, англичанки, сосланной на Барбадосские острова, или португалки, сожженной на площади Россио, кем-нибудь да придется стать, как говорится, не бывает так, чтоб никак. Потому что, в конечном счете, от всего и ото всех можем мы уйти, да только не от самих себя.

      Однако же не все португальские морские походы кончаются столь плачевно. Вот несколько дней назад прибыло из Макао долгожданное судно, отплыло оно туда двадцать месяцев назад, Балтазар Семь Солнц в ту пору еще воевал, и плавание удалось, хоть было долгое, ибо Макао находится куда дальше, чем Гоа, земля бесчисленных удач. Макао это Китай, страна, превосходящая все прочие богатством и изобилием, и товары там дешевле некуда, а к тому же климат такой благоприятный и здоровый, что про хвори и недуги там слыхом не слыхали, а потому нету там ни лекарей, ни хирургов, умирают люди только от старости да от немилости природы, не может же она потакать нам вечно. В Китае принял корабль богатый и драгоценный груз, взял курс на Бразилию, там принял на борт сахар и табак, и золота немало, за два-то с половиной месяца, что простоял он в Рио и в Байе, а потом всего за пятьдесят шесть дней дошел оттуда сюда, и чудом можно счесть, что за столь долгое и опасное странствие никто из экипажа не захворал и не умер, видно, пошла на пользу месса, которую служили ежедневно на борту, дабы Богоматерь Милосердная, Стигматам Состраждущая, помогла путешествующим, и кормчий не сбился с пути, хоть и не ведал оного, вот как на свете бывает, потому и говорят люди, что с Китаем дела хорошие. Но поскольку нет совершенства в этом мире, пришла весть, что между Пернамбуко и Ресифе разгорелась вражда, что ни день идут битвы, иногда весьма кровавые, до того дошло дело, подожгли плантации, сгорел весь табак и весь сахарный тростник, отчего королю убыток, и немалый.

      И эти, и прочие вести сообщаются при случае Марии-Ане, но она в оцепенении беременности словно отрешилась от окружающего мира, сказали, умолчали, не все ли равно, даже восторг, который она первоначально испытывала оттого, что наконец-то понесла, превратился всего