– Тогда пора их обвенчать! – радостно воскликнул Элэсдейр Макфергюс. – Именно этого я ждал все эти годы, женщина, понимаешь?
– Но вы не можете их венчать лишь потому, что вам приспичило, – скромно потупила глаза Сорча. – Необходимо тщательно подготовиться, милорд.
– У тебя было целых тринадцать лет, чтобы приготовиться, Сорча Макдуфф, – возразил неумолимый Элэсдейр. – Нынче у нас двенадцатое апреля. Наши дети будут обвенчаны в течение недели. – Он повернулся к сыну: – Йэн! Что ты об этом думаешь? Наконец-то ты станешь женатым человеком, всего через пару дней! Девчонка выросла прехорошенькая! Ты везунчик, парень!
– Да, папа, – с готовностью отвечал Йэн Фергюсон. Он и сам был привлекателен: каштановые кудри, синие глаза…
– А где Груочь? – Взгляд Элэсдейра Фергюсона блуждал по залу, но никого, кроме малышни, тут не было.
Сорча пожала плечами.
– На дворе весна… – сказала она, словно пытаясь объяснить отсутствие дочери.
– Дональд Фергюсон! – позвал Макфергюс старшего сына. – Ко мне, мальчуган!
Мальчик, который в это время доблестно сражался с братьями Эйдом и Гириком, вскочил на ноги и с готовностью подбежал к отцу. Как и у всех сыновей Элэсдейра Макфергюса, волосы у него были каштановые.
– Да, пап?
– Ты, Дональд, и еще двое старших сегодня поедут со мной домой, – сказал Элэсдейр. – Доволен?
Лицо мальчика просияло.
– Да, пап!
– Не знаешь, где твоя сестрица Груочь? – продолжал Макфергюс. – Я хочу побеседовать с ней.
– Да, папа, я знаю, где Груочь. – Дональд исподтишка глянул на мать – ее грозный взгляд приказывал молчать. – Привести ее, а, пап?
– Да, мальчик, пойди и приведи.
Когда Дональд убежал, Элэсдейр повернулся к Сорче Макдуфф:
– Хороший получился парень, женщина. Ты неплохо справляешься с их воспитанием, хотя и не питаешь любви ни к одному из моих отпрысков. По-моему, ты просто глупа…
– Думайте обо мне что хотите, милорд, – отвечала она спокойно. – С того самого момента, как я впервые увидала малютку Груочь, она стала единственным смыслом моей жизни. Мне никто больше не был нужен. И теперь никто не нужен, кроме нее.
Он лишь покачал головой. Макфергюс сам был жесток – но ведь любил же он всех своих детей! И сильно! Как она могла жить без этой любви? Все они – его плоть и кровь. Да, отныне всех детей, которых еще родит ему Сорча, надо будет отправлять к нему в дом, как только их отнимут от материнской груди… Индульф, которому два с половиной, и годовалый Кулен все еще пьют материнское молоко, но и их нужно забрать у нее как можно скорее. Он теперь понимал, что старших следовало бы увезти уже три года назад. У их матери сердце из камня. Он мельком вспомнил о Риган Макдуфф. Бедняжка, у нее ведь никого нет… В сердце ее матери безраздельно царит Груочь. Да, Риган куда лучше