* * *
Похоже все-таки, что человек – единственное думающее существо в обозримом пространстве. Заметьте, при всем желании совершенно невозможно сказать “знающее” или “умное”, поскольку размышление вовсе не приводит нас автоматически к тому, чтобы на самом деле начать что-либо узнавать или хотя бы просто стать умным. Иногда случаются даже и обратные вещи. Вот атом, к примеру, вообще ни о чем не думает, но знает и умеет делать такое, что нам и не снилось. А Бог? Что уж тут говорить…
Нам свойственно без меры гордиться своим рассудком, полагая, что именно он сделал нас венцом природы, чем-то исключительным. Но разве он в состоянии нам подсказать кто и когда, а, главное, зачем придумал нас, а еще прежде – атомы. Кто рассчитал траекторию движения электронов и при каких обстоятельствах все они были запущены на орбиту? Да что вообще мы знаем об этом мире и о той роли, которую в нем играем? – Почти ничего…
Нам, конечно, приятно себя обманывать, полагая, что, в отличие от муравьев, мы обладаем какой-то просто феноменальной степенью свободы, позволяющей нам самим решать что мы будем делать, а что нет. Но при этом совершенно не исключается, что кто-нибудь сейчас смотрит на нас в микроскоп откуда-то очень издалека и сверху, примерно как мы рассматриваем муравьев, и думает про нас то же самое, что и мы думаем о муравьях: “Как хорошо, что Бог не дал этим жалким человечкам ни капельки ума и свободы. Вот они ползают себе по своей маленькой планете и тащат за собой на гору высохшие хвойные иголки, а при этом не видят и даже не догадываются, какие красивые муравейники инстинкт заставляет их строить. Какие они глупые, но, согласитесь, милые. Интересно, а они вообще что-нибудь понимают, эти люди? Ну и хорошо, что нет, а то непременно разучились бы возводить свои замечательные муравейники и радовать нам глаз. А потом в лесу, поумней они сверх положенного, враз не стало бы никакого порядка…”
Если говорить серьезно о разнице между муравьями и людьми, то скорее всего ее можно усмотреть в том, что муравьи, рождаясь, знают уже почти все, что вообще способны узнать за свою жизнь, а человек – нет. И, оказывается, самое ценное, до чего человек в состоянии додуматься, для чего, быть может, ему и дается разум, это то, что между ним и муравьями нет существенной разницы ни в уровне развития, ни в той роли во вселенской игре, которую мы все вместе играем. Когда мы поднимаемся до ясного видения смысла этой простой истины и спокойно соглашаемся с ней, наше сознание не просто расширяется, а качественно преобразуется и превращает нас и, как это ни странно прозвучит, нашу природу. Мы начинаем из настоящего руководить своим будущим и даже… прошлым.
Значение осуществления произвольных и, главное, сознательных шагов в эволюции своего психического заключается в том, что, когда этот прогресс действительно наступает, мы однажды перестаем настаивать на том, что