Небольшая светлая комната очень похожа на кабинет врача в самой обычной поликлинике: белые стены и потолок, тепло и пахнет медицинской химией. Прямо перед ванной стоят двое. Один, что пониже ростом и покрепче телом, держится уверенней, чем молодой и высокий парень, который нерешительно выглядывает из-за спины старшего товарища. На обоих чёрная форма тюремных надзирателей. Откен несколько раз с усилием моргнул. Вот уже третий десяток лет приходится носить точно такую же. Хотя нет, не совсем надзиратели. Красными крестами на чёрных рукавах выделяются эмблемы медработников.
– Вам помочь? – тот, что пониже, учтиво наклонился.
– Благодарю. Я сам, – Откен упрямо мотнул головой.
К чёрту помощь. Откен поднатужился и приподнялся. Он сам и только сам выберется из анабиозной капсулы. Точно! Похожая на гроб металлическая ванная на самом деле – анабиозная капсула. Значит… здравствуй, Свалка. Всего-то заснул на пару минут, а уже в 19 световых годах от родного дома и…, и от Таны.
Сердце сжалось в комок. Волна горечи и злости на долбанный мир поднялась из желудка и обожгла щёки. Пальцы, густо заляпанные анабиозным раствором, проскользнули по гладкой стенке капсулы. Откен перегнулся через край, подался всем телом вперёд и спрыгнул на пол. Точнее, попытался спрыгнуть. На деле едва не шмякнулся. Откен с трудом удержал равновесие. Голые пятки едва не разъехались в разные стороны. Осторожно, боясь упасть, Откен выпрямился.
Ледяной анабиоз прекращает абсолютно все обменные процессы в организме, так что дистрофии мышц можно не бояться. Но погружение в лёд не проходит бесследно. Пробуждение, или разморозку, проводят только квалифицированные врачи.
– Витус, душевая кабина сразу за вами, – подсказал тот, что ниже.
Откен кивнул и развернулся на месте. Пятки опять едва не разъехались на гладком полу. До узкой белой дверцы больше трёх метров – господи, как далеко.
Анабиозный раствор. Бр-р-р!!! Гадость редкостная. Да и не раствор вовсе, а самая настоящая слизь. Скользкая и липкая. Пока ещё влажная – терпеть можно. Но! Как только начинает подсыхать, как кожу на груди и плечах раздирает противный зуд. Будто обгорел на солнце, и кожа лезет с тебя лохматыми пластами. Не зря рядом с анабиозными отделами устраивают душевые, чтобы сразу же после пробуждения смыть с себя эту гадость.
За белой дверцей с архаичной ручкой в виде стальной скобки самая обычная душевая кабинка. На полу пластиковая решётка, слава Создателю, нескользкая. Откен с трудом переступил через порог, на дверном косяке остались липкие отпечатки.
– Воду – включить! – громко скомандовал Откен.
Стандартная команда, которую должен понимать любой даже самый тупой домашний компьютер. Только ничего не изменилось. Круглый распылитель над головой по-прежнему сух, как песок и камни в знойной пустыне.
Может, душ неисправен? Неужели придётся возвращаться