Мне это место не нравилось. Явно нам тут вроде бы ничто не грозило, но я себя чувствовал как на разоренном кладбище, где прах подняли из земли и раскидали как попало. Правда, океанский бриз приятно остужал кожу, свежий воздух наполнял легкие, а остатки домов по-прежнему хранили тень, так что мне постепенно становилось лучше. Последствия контузии проходили, голова прояснялась, тело отдыхало после бесконечной тряски.
Минут через двадцать мы вышли на небольшую площадь, от которой широкая каменная лестница спускалась вниз – к набережной. Площадь была окружена аккуратными домиками, которые раньше, наверное, выглядели совсем игрушечными. Сейчас же они были похожи на игрушки, выброшенные на помойку после доброго десятка лет в детском приюте. Одно из зданий было выстроено в виде старинной балтийской ратуши и заканчивалось башенкой с циферблатом механических часов. На нем не было стрелок, а от делений осталось не больше половины. Вечеринка закончилась, пробила полночь, карета Золушки превратилась в тыкву, которую тут же раздавили сапогами. Интересоваться временем здесь было уже некому.
Мы по-прежнему не замечали никаких следов опасности и начинали потихоньку расслабляться. В городе не было видно ни людей, ни тварей. Пора было задуматься об отдыхе: шутка ли, все эти дни мы неслись по пустыне, почти не останавливаясь. Нужен был привал, и место лучше, чем одна из заброшенных вилл, придумать было сложно.
А их было здесь немало. Не столько вилл, конечно, сколько развалин, зато на любой вкус. Какие-то особняки в английском духе, пагоды на стальных балках, неброские на вид холмы с комфортабельными норами для любителей экогармонии. Были и подобия античных храмов, окруженные обломками мраморных статуй, так что теперь было непонятно, задумывалось ли это изначально для большей живописности или раньше скульптуры были целыми. От некоторых домов остались лишь груды строительного мусора, другие неплохо сохранились. Во всяком случае, так казалось издали.
Мы выбрали поместье, расположенное чуть выше других, – его не должна была сильно задеть волна, и вода наверняка затапливала не все этажи. Дом выступал из склона тремя этажами строгих кубов бетона, металла и растрескавшегося стекла. Наверху кое-где даже остались неповрежденными окна высотой во всю стену, теперь потемневшие почти до полной непрозрачности.
Мы пересекли двор, в центре которого зиял провал высохшего бассейна, занесенного пылью. Дно было усеяно мусором, в углу скрючился мертвый паук, сухой и поблекший. На первом этаже было так же бесприютно. На полу лежал толстый слой песка вперемешку с высохшими водорослями и илом, из былой роскоши сохранилась лишь барная стойка, выточенная из цельного осколка метеорита. На стене когда-то висела коллекция охотничьих трофеев, доставленных с Земли, теперь там виднелась лишь пара витых рогов и морда зверя, узнать вид которого