Как вера в чудеса при чтении детских сказок.
Как глоток свежего воздуха при погружении на глубину.
Как родник посреди пустыни.
Как свеча на столе для чтения.
Как этот белый свет.
Единожды глянув и осознав природу пульсирующего и необъяснимого излучения, никто уже не мог устоять перед соблазном зачерпнуть из этого источника ещё и ещё – пусть взглядом, пусть умом, пусть чувствами.
Одно созерцание этого света давало силу. Силу и мощь. Созерцание предоставляло всесилие…
Этот свет не подпитывал – он именно питал. Питал качественно и авторитетно. Питал величественно, солидно и строго. Питал справедливо, добросовестно и свято.
Он не мог подвести. Не мог обмануть. Он был честен всегда, он был честен сейчас и он же – тот же самый свет – будет честен вечно.
Дракон улыбнулся, но промолчал.
– Что это? – акула смотрела наверх и её раздирало любопытство. Она была уверена – дракон точно знает природу этого явления…
Артак смотрел на горящую звезду и не мог оторваться от её созерцания. Спустя какое-то время он кивнул головой, словно сбрасывал с себя оцепенение, и повернувшись к Агафье Тихоновне, просто и внятно произнес всего лишь одно слово.
Одно только слово, которое смогло объяснить сразу и всё.
Целиком и полностью.
Не оставляя недомолвок и слепых пятен.
Одно только слово…
– Жизнь. – Дракон усмехнулся одними глазами и взгляд его приобрел какую-то мягкую отрешенность. – Это и есть жизнь, в её человеческом понимании. Она возвращается в тело. Сейчас он придёт в себя. Будьте готовы!
– Быть готовой к чему?
– Быть готовой вернуться в подъезд многоэтажки, – Артак засмеялся, окончательно теряя оцепенение – будьте готовы вернуться и помочь нашему хозяину справиться с его состоянием.
Чисто-белый и от этого – необычный, снежный, меловой рассвет возвращающейся жизни занимался над головами пораженных наблюдателей.
«Ничто» никогда не менялось, «Ничто» просто дало команду вернуться туда, откуда недавно, всего лишь на одно мгновение, оно выпрыгнуло, прячась от боли, сковывающей сломанную конечность.
Сама жизнь возвращалась в один из физических, материальных объектов, а если быть точным – жизнь возвращалась в самое обыкновенное человеческое тело со сломанной нижней конечностью.
– Это жизнь? – акула заворожено смотрела на пульсирующую точку.
– Да. Это и есть жизнь, – спокойно и уверенно подтвердил дракон.
– Она будет увеличиваться? Будет поглощать?
– Нет. Ей это незачем. Она и так везде.
– Но почему мы видим лишь одну светящуюся точку, почему она не наполняет собой всё остальное пространство?
– Наполняет, – Артак ухмыльнулся, – ещё как наполняет. – Просто для того чтобы оживить горстку молекул и частичку всеобщего разума нет необходимости занимать всё существующее место.
– Она