Москва вообще принадлежит наглым, не смотря на то, что коренные жители (из тех, кого мне приходилось подключать) – простые приятные люди. Но город уже не их. Проворонили они свое счастье. Кар-р-р.
Зарплата у меня была не сильно большая – тысяч сорок. Я их кидал на счет и кое-как существовал на чаевые. Оказывается, имея сто рублей в день вполне можно не умереть. Пельмени, молоко, яйца, стейки из «Ашана», хлеб, кофе и полное отключение головы.
Сегодня я простудился и не работаю, Колян вернулся с выходных и мы сидим с ним в кухне на бобинах из-под кабеля. За окном висит, забытое кем-то после просушки небо, а в зале разговаривает сам с собой телевизор. Вчера я купил две книжки – Ницше и Фрейда. Листаю одну из них, Колян встал и варит себе пельмени.
«…сущность регресса в либидо – например, от генитальной до садистически-анальной фазы, – основывается на распаде первичных позывов и, наоборот: развитие от ранней к окончательной генитальной фазе имеет условием увеличение эротических компонентов».
Колян слил воду из кастрюли и перевалил свой ужин в здоровенную чашку. Получилось доверху и даже с небольшой горкой.
«…сущность регресса в либидо – например, от генитальной до садистически-анальной фазы, – основывается…» – или это уже было?..
Колян потряс перечницей над ароматной горой пельменей, полил их майонезом, со звоном перемешал и стал пожирать все это большущей ложкой, периодически прихлебывая стоящее рядом пиво.
«…Аналитическое исследование совсем недавно пришло к выводу, что при возникновении гомосексуальности, а также и десексуализированных сексуальных чувств, существуют сильные чувства соперничества, ведущие к агрессии, и только после преодоления их, ранее ненавидимое лицо делается лицом любимым»
Бросив взгляд на тарелку, вижу, что осталось всего несколько пельменей, и их число продолжает уменьшаться. Никогда не думал, что человеческое существо может сожрать столько.
Обыкновенно после всех заказов на квартиру я попадал на стыке вечера и ночи. Когда все съезжались, начинались истории.
– А меня сегодня из туалета вытащили, – рассказывает Бобр, – баба ворвалась и вытянула за куртку: «Дома сходите».
– А я, наоборот, – говорит Колян, – в туалет сходил в чужой квартире, номер перепутал. Хозяева где-то в дальней комнате были, я смыл, открываю дверь, а они стоят, – вы кто такой? – говорят, – сейчас милицию вызовем!
– А мне, – включается кто-то еще, – сегодня девка голая дверь открыла. Все оживляются и начинают мысленно соучаствовать. Пошла, как ни в чем не бывало, халатик накинула, сиськи сквозь него торчат, я стою,