– Эй-эй, поосторожнее, – Лена бросила в Плужникова шишкой, – что-то ты сегодня к носам странную тягу испытываешь.
– Не-е-ет, этот носик я не обижу, я его люблю, – и, чмокнув предмет любви, Вадим встал. – Рота, подъем! На первый-второй рассчитайсь!
– Все-таки правильно тебя тогда, на станции, Антон назвал, – беззлобно проворчал Марченко, с кряхтеньем выкорчевывая себя из земли.
– Ладно, Борька, не злись, сам виноват, треплешь языком много.
– Зато теперь могу этим самым языком до носа достать, и все благодаря тебе, – Борис тут же продемонстрировал сказанное, что в данной ситуации проделать было довольно просто: нос допух почти до губы.
– Ну извини, не хотел, – Вадим, едва сдерживая улыбку, протянул Борису руку: – Мир?
– Мир, что с тобой, здоровяком, поделаешь, отрастил лапищи, – ответил рукопожатием Марченко.
– Вот и ладно, вот и хорошо, – Ирина потянула мужа за собой. – Пора идти, отдохнули – и хватит.
– Да уж, повеселились, – добродушно улыбнулся Борис, направляясь следом.
Лена слегка замешкалась, заметив развязавшийся шнурок на кроссовке, и потому шла последней. И смогла увидеть то, что смутило и даже слегка напугало ее.
Но по-настоящему она испугалась, когда увидела «мост» через реку Сейдъяврйок. Потому что ТАК назвать хлипкое сооружение, состоящее из трех рядов гнилых досок, мог только самый большой оптимист в мире. И то, что «опора» судорожно вцепилась стальными петлями в стальные же тросы, не делало ее надежнее. Если только для стаи обезьян, привыкших обходиться верхними конечностями при передвижении с лианы на лиану.
– Я туда не пойду! – словно прочитала Ленины мысли Нелли. – Здесь только Дина смогла бы перепорхнуть, а под нами это убожество рухнет окончательно.
Мост радостно ощерился всеми своими многочисленными дырами и согласно закивал, раскачиваясь на ветру: «Ага-ага, еще как рухну!»
– Может, вплавь? – поежился Венечка, глядя на веселые качели.
– Ага, счаз! – фыркнул Борис. – Это тебе не озеро, где водичка кое-как прогрелась, здесь моментально задубеешь! Да чего вы боитесь, в самом-то деле! Бывают и похуже переправы, а здесь только середина прогнила, по краю пройти можно.
– Вот и давай, показывай. Прошу! – Вадим склонился в шутливом полупоклоне, уступая Марченко дорогу.
– Как нечего делать! – усмехнулся тот.
И ступил на скалившийся мост. Не ожидавший подобной наглости весельчак вздрогнул всем телом, и Борису пришлось вцепиться в трос обеими руками. Остальные напряженно смотрели на товарища, Нелли прижала руки к губам, словно сдерживая крик.
Пару минут Борис стоял неподвижно, успокаивая мост. И тот действительно перестал трястись. Мелкими шагами, держась края, где доски и на самом деле были более-менее целыми, Марченко двинулся вперед. Он перебирал руками вдоль троса, ни на мгновение не оставаясь без опоры. И через несколько минут стоял на противоположном берегу реки, победно размахивая руками.
Вдохновленные примером товарища, двинулись