Статский советник. Борис Акунин

крепко взяли ее за руки.

      Бурляев бесцеремонно отодвинул статского советника в сторону и встал перед черноволосой террористкой, возвышаясь над ней чуть не на голову.

      – Кто такая? – выдохнул он, пытаясь справиться с удушьем. – Как твое имя?

      – На «тыканье» отвечать не буду, – бойко ответила нигилистка, глядя на жандарма снизу вверх.

      – Как вас зовут? – терпеливо спросил подошедший Мыльников. – Имя, звание. Назовитесь.

      – Эсфирь Литвинова, дочь действительного статского советника, – так же вежливо ответила задержанная.

      – Дочь банкира Литвинова, – вполголоса пояснил Евстратий Павлович начальнику. – Проходит по разработкам. Но до сих пор ни в чем подобном не замечалась.

      – Хоть самого Ротшильда! – процедил Бурляев, вытирая вспотевший лоб. – За это ты, мерзавка, на каторгу пойдешь. Там тебя жидовскими кошерами кормить не станут.

      Эраст Петрович нахмурился, готовясь вступиться за честь мадемуазель Литвиновой, но в его заступничестве здесь, кажется, не нуждались.

      Банкирская дочка презрительно бросила подполковнику:

      – Скотина! Животное! В морду захотел, как Храпов?

      Бурляев стал стремительно багроветь и, дойдя до совершенно свекольного колера, рявкнул:

      – Евстратий Павлович, рассаживайте арестованных по саням и везите в предвариловку!