– В какой области? – заинтересовалась Мишель.
– Он журналист, – объяснила я – и промахнулась.
– Я же физик и а-стро-ном! – Павел покрутил головой, продолжая показательно изумляться своей временной тупости. – Поразительно, как я не догадался?
– О чем?! – не выдержав, в два голоса рявкнули мы с Мишель.
Павел развернул редким веером три бумажки и последовательно потыкал в них пальцем:
– Двадцатое марта! Двадцатое марта! Двадцатое марта!
– Ну да, двадцатое марта! Мы о том и говорили, – озадаченно повторила Мишель. – Двадцатое марта – и что?
– А то, что более ранние случаи вы не нашли потому, что не там искали! Они должны были происходить не двадцатого, а двадцать первого марта!
– Почему? – я по-прежнему ничего не понимала.
– Потому что равноденствие! – торжествующе объявил Павел и откинулся на стуле, явно ожидая аплодисментов.
Мы с Мишель переглянулись и снова уставились на Павла. Он вздохнул и объяснил:
– Я с детства привык, что весеннее равноденствие случается двадцать первого марта, и поэтому не сразу понял, почему в последние три года убийства происходили двадцатого. Но в две тысячи восьмом – а это ведь как раз тот год, когда погибла голландская девушка Эстер, – дата равноденствия сдвинулась на один день, и до две тысячи двадцатого года включительно весеннее равноденствие будет происходить двадцатого марта.
– Вы понимаете, что это значит?!
В возбуждении я схватила Мишель за руку, и она поморщилась, но показала, что прекрасно соображает и под давлением:
– Это значит, что имеет смысл повторить поиск случаев, подобных нашим трем, изменив один из ключевых параметров. Проверить, не было ли таких смертей в более ранние годы, чем две тысячи восьмой, но не двадцатого, а двадцать первого марта!
– Вы их найдете, я уверен! – Павел холодно улыбнулся.
– Если вы их найдете, мы сможем уменьшить список стран, в которых убийца еще не отметился! – подхватила я. – И, возможно, тогда нам все-таки удастся вычислить роковое место этого года!
– Сегодня уже семнадцатое, – Мишель зачем-то посмотрела на наручные часы и решительно встала, уронив с колен на пол так и не развернутую салфетку.
Материализовавшийся из воздуха официант поймал ее раньше, чем она коснулась пола.
– Прошу меня извинить, времени мало, я должна срочно связаться с коллегами!
Мадам Платофф нас оставила. Мы с Павлом остались за столиком вдвоем.
– Чему это ты улыбаешься? – хмуро спросил он.
– Как хорошо иметь дело с умным человеком! Потрясающая догадка – про равноденствие! – я посмотрела на Павла с восхищением.
– Простая и гениальная, – польщенный, благосклонно согласился он.
Равноденствие – это, действительно, очень многое объясняло.
6
Весеннее равноденствие – особый день. Светлое и темное время суток становятся равны, а затем уже