«С помощью слов-имён наш интеллект восходит на третью ступень своей деятельности – мышления. Мышление осуществляется посредством слов».
Как мы уже поняли, мышление участвовало и до того, как возникли образы и слова. Они просто не могли бы возникнуть без мышления. К тому же «мышление осуществляется» не «посредством слов», а как раз посредством образов и чувств, впечатлений.
Далее идут утверждения Труфанова в том же духе:
«Связывая слова между собой, мы создаём мысли. Слова составляют ткань мысли, а человеческий язык в целом является телом мышления. Только на ступени мышления мы постигаем понятия предметов».
Тут автор хотел сказать, что, связывая слова, мы стараемся выразить мысль, отобразить её, а не создаём её, как он выразился. Потому что если бы изначально не было мысли, то мы бы не знали, какие слова «связывать между собой». Точно так же не «слова составляют ткань мысли», а наоборот: мысль составляет ткань слов. Часто бывает, что мы знаем, что хотим сказать, знаем свою мысль, а вот слов подобрать не можем, или забыли слово; наша мысль ясна, но выразить её мы не можем. Но никогда не бывает такого, чтобы слов было полно, и мы из них старались «составить» ещё не существующую мысль. Так что нельзя сказать, что слова «создают» мысль, всё как раз наоборот.
Возможно, здесь автор хотел перефразировать известное выражение: «мысль облекается в слова», но это выражение имеет совсем иное понятие, в нём первопричиной является мысль, а не слова, хотя слова тоже как бы выступают «тканью» для мысли. Автор хотел выразиться красиво, изящно, но всё перевернул с ног на голову. Труфанов идеализирует Гегеля и повторяет за ним как верные мысли, так и ошибочные.
В целом у автора получилось следующее. «На первой ступени мы только созерцаем предметы», допустим, мы видим что-то с четырьмя ножками и спинкой. На второй ступени «в нашем представлении формируются образы предметов». То есть, мы ушли домой и представили образ предмета с четырьмя ножками и спинкой. «Далее мы обозначаем данные образы словами. Слово, закреплённое за образом предмета, становится его именем». То есть, мы дали предмету название, обозначили его словом-именем «стул». И только на «третьей ступени мышления» «с помощью слов-имён» «мы постигаем понятия предметов». То есть только потом, как назвали, до нас допёрло: ба, да это же стул! На нём сидеть можно!
Понятно, что такой подход ложен сам по себе. Но на основе такого «перевёрнутого» представления об интеллекте Труфанов строит и дальнейшие свои рассуждения:
«В соответствии с тремя названными ступенями деятельности интеллекта происходит обобщение знаний о мире. На первой ступени этим занимается искусство. (…)
На второй ступени обобщением знаний о мире занимается