– Зажигалка у меня сохранилась, но газа в ней осталось на донышке. Андрей, стоит ли сейчас возиться с огнем? Он нам сильно нужен?
– Я просто думал, что неплохо бы кипятку сделать. Правда, кружек нет, неудобно.
– Топлива тут маловато, да и долго ждать кипятка. Все устали. Может, ну его – просто спать завалимся? Да и страшновато – мы ушли недалеко, если за нами погоня идет, то могут огонь заметить. В темноте костер очень далеко видно.
– Прапор, если за нами идет погоня, костер уже не навредит – все равно догонят… мы слишком медленно двигаемся. Хотя насчет костра ты, наверное, прав – не стоит с ним возиться. Были бы тут деревья и высокие кусты, еще куда ни шло, а этот мусор… Мгновенно выгорит, ночью не согреться возле него будет. Да и зажигалку твою поберечь надо. Огниво у Жмота осталось, он им очаг в поселке разжигал… не догадались у этой твари забрать…
– Во! Я о том же!
– Эх… зря только топливо собирали.
– Почему зря? На траве расстелем: помягче лежать будет.
– Ночью замерзнем. Вон все небо в звездах. Надо лечь потеснее друг к другу, теплее будет.
Лысый, сбросив охапку тростника, хрипло скомандовал:
– Мальчики и девочки, все слышали?! На горшок и спать. Завтра у нас будет трудный день.
Народ безропотно принялся укладываться. Андрей, раскидав под собой немного тростника, улегся сбоку от Гнуса. Тот не удержался от комментариев:
– Дрю! У тебя ко мне прямо подозрительная любовь! Ты в сарае вечно мой бок грел и здесь тоже устроился. Эй, девочки, может, вам его на перевоспитание отдать? А то совсем испортился мужик!
– Помолчи уж, – устало попросил Андрей. – Не до шуток, никто смеяться не будет.
– Говорят, смех продлевает жизнь. – Гнус упорно не желал успокаиваться. – А интересно, желудок смехом можно набить? Я уже готов траву жевать. Дрю, а что мы тут жрать будем?
Вопрос, естественно, заинтересовал многих. Андрей физически ощутил, как все насторожились.
Прапор уточнил запрос Гнуса:
– Вы с Киркоровым, когда бегали, что здесь ели?
Андрей, помедлив, нехотя пояснил:
– Я щавель собирал в низинах, барбарис осенью находил – в степи его везде хватает, а весной одуванчиков листья жевал. Бывало, земляника попадалась, а осенью шиповник и боярышник. По ручьям дикий лук попадался, а один раз на ревень нарвался. Ящериц иногда ловил, сырыми лопал, чуток подвялив. Однажды, было дело, кузнечиков насобирал штук сто, оборвал им крылья и задние лапы. Ничего, на вкус не так уж страшно оказалось. Один раз вообще повезло: гнездо птичье нашел, а в нем яйца. Яйца приличные, белые, с серенькими крапинками. В них уже зародыши крупные были, но вполне съедобно оказалось. Пробовал даже на суслика охотиться – долго караулил его возле норы. Эта тварь осторожная – нос высовывал, но выбираться не хотел. Я по-всякому пытался его достать и так увлекся, что прозевал подход погони: оглянулся, а дистрофики уже в десяти шагах за спиной.