Кот, который не так прост, или Открывайте двери, к Вам гости!. Юрий Сычёв

Уже через несколько секунд он понял, что сделал что-то не так. Ведунья с Каменом переглянулись. Ведьма побледнела. Вася испуганно уставился на них. Он даже осмыслить ничего не успел, как колдунья схватила его и взлетела. Впереди показался Кремль и купол Софийского собора. Васе стало жутко, он вспомнил свой страшный сон. «А где же Камен?», подумал рыжий. Он посмотрел вниз и увидел своего нового товарища. Камен бежал по мостовой, совсем не отставая от быстрого лёта Ведуньи. Вскоре друзья оказались рядом со шпилем. На нём сидел голубь, самый настоящий, живой голубь. Его мудрые глаза с любопытством посмотрели на испуганных друзей. Камен живо забрался на купол, с помощью своих железных когтей. Вася заметил, что памятник совсем не оставил следов. Голубь спокойно сидел, не шевелясь.

      – Голубочек, миленький, сиди, сиди! – тихим, но нервным голосом заговорила Ведунья. Голубь посмотрел на неё ещё раз и так же тихо произнёс:

      – Я сижу здесь очень давно и прекрасно знаю, что случиться, если мне вздумается покинуть этот пост. Успокойтесь, я не сделаю этого.

      Ведьма и Камен с облегчением выдохнули. Вася тоже выдохнул. Но потом понял, что он ничего не понял, и безмятежно спросил:

      – А по какому поводу мы здесь собрались?

      Все посмотрели на него с превеликим удивлением. Даже Голубь. Повисла нелёгкая пауза. Василий вновь сконфузился и опустил глаза. Голубь вздохнул и заговорил:

      – Когда-то очень, очень давно, во времена правления жестокого тирана Ивана Грозного, в свободный, непокорный Новгород пришла беда. Московские рати подошли к нерушимым сенам Кремля. Была страшная сеча, много отважных защитников погибло. Но ничто, даже чудо, не могло остановить московских воинов. Рати Ивана IV вошли в город. Непреступный Новгород дрогнул. В то адское, невыносимое время московские воины, по приказу царя, вырезали, топили и сжигали жителей города. Они не щадили ни детей, ни стариков, ни женщин. Волхов был багровым от крови, ведь всех убитых скидывали туда. И я был среди горожан. Помню, как прятался по сырым подвалам, недоедал и всячески старался успокаивать мать и сестру. Мой отец погиб, сражаясь, а матушка всячески пыталась вывести нас из города. В один момент, когда у неё это почти получилось, один из воинов заметил меня. Он побежал, что-то крича и занося меч. Тогда я был ещё отроком, глупым мальчиком. Излишняя смелость погубила меня: я поднял с земли кинжал и решил драться. Что ж, зато сестра и мать смогли уйти. Я не буду рассказывать вам о смерти, в своё время вы сами всё поймёте. Моя цель иная. Убитый рукой воина мальчик растаял в воздухе. Я до сих пор помню удивлённые вскрики убийц. Они падали на колени и просили у кого-то пощады. Но царь и не думал останавливаться. Под конец кровавой казни на шпиль главного собора, с глубоким, громким криком, до ужаса похожим на человеческий, сел голубь. Царь посмотрел на него, их глаза встретились. Ненависть и сила, хлынувшая из светлых очей птицы, захлестнули Ивана IV. В тот день он велел вывести войска