летел в сторонке от него. Полоса финиша – и разбитое напрочь его ведро финишировало. Покрытый дымом от горения покрышек, с разорванным кузовом и оторванным передним колесом стоял он, отъехав от финишной полосы на пару метров, и двигатель у машины больше не смог выдать хоть сколько-то мощности. Он открыл дверь и, отстегнув руку и ремни, стал вылезать. Она наклонилась в сторону, он с трудом откинул тяжелую дверь. И стал смотреть на конец своего сна, но это был не сон, а был его пройденный этап. Он вышел и, осмотрев машину, не понимал, как это произошло, он помнил немного, но было жаль ему зверя. Кто то сзади подошел, и с усмешкой раздался голос: «Сэр Гриша, ездить разучился?» Он не стал поворачиваться, он знал ее голос, снова она, как она его достала за эти месяцы, что они знакомы. Все дни, что он был в госпитале и на базе, она была с ним. Сначала он думал, что она наемная, и хотел избавиться от нее, но на все просьбы его отвечали уклончиво. Потом он уже понял, что она дочь того старика. Несколько раз он на нее накричал, чтобы она отстала от него, так ночами спать не мог, она приходила к нему и мучила всякими глупостями. «Долго меня игнорить будешь?» – возмутилась она. Он не переставал ее не замечать. Она стояла за его спиной и уже чуть ли не отбивала ножкой по земле, так он ее бесил. «Ты мне напоминаешь одну знакомую», – ответил он. «Какую?» – «Имя не помню, но точно знаю, что у меня была такая знакомая». – «А я уже думала, ты вспомнил хоть что-то. А, да, ты первый». И, захотев его обнять, он увернулся в последний момент и пошел искать мастеров. Но, отойдя на пару шагов, развернулся и подошел к ней почти вплотную. «Машину сделать надо, не стой, иди работай». – «Ты меня не обнимаешь, я не буду ее делать, все – я обиделась, проси меня лучше». И, подняв ручки, направилась к нему в объятия. Он отошел в сторону, и она, опустив руки, взбешенно на его глядела. «Машину чтобы сделала, ты меня поняла?» – повысив на нее голос, слегка прикрикнул на нее Гриша. Люси обиженно надела синюю кепку и пошла в ангар. Он следом за ней дошел до своего номера и, сев на кресло, пытался вспомнить, как он ехал. Только вспоминал сон, который снился и где он едет, и потом склон, когда он очнулся от удара. Но снова пропали воспоминания, и потом, только когда он вылез из машины на финише, раздался стук в дверь, он встал, не спеша подошел и немного приоткрыл, посмотрел, кто там. «Сестру боишься?» – стоял перед ним Рерих в черно-синем комбинезоне. «Да достала меня она уже», – идя к креслу, произнес. Сел и, расстегнув комбинезон, уставился на вошедшего. Рерих сел на диванчик и, потерев ладони, произнес: «Что случилось с тобой?» – «Я не отдаю себе отчета в том, что я делаю на трассе, словно во сне». Развел руки в стороны, прошептал: «Ты когда потерялся, я паниковал, думал, все уже. Сестра в истерике билась, меня с отцом ругала». – «Что с машиной, восстановят?» – сказал Гриша, не придавая значения словам, которые произнес его шеф». – «Да сделают, как отец и говорил, тебя,
