Я обошла домик в надежде обнаружить наиболее поздние записи.
У меня было предчувствие, что я найду ее, и я нашла. Эбби не просто вырезала свое имя на деревянной стене у кровати, на которой спала, не позаботившись о том, чтобы указать год, который провела здесь, как это сделали другие девочки. Надпись, выведенная ею, оказалась зацепкой:
ЭББИ СИНКЛЕР
♥
ЛЮК КАСТРО
НАВСЕГДА
Джеми, опередив меня, сказал:
– Странно. Помнишь этого Люка из нашей школы? Да он просто козел.
Я знала, кого он имеет в виду – парня, который окончил школу год или два тому назад. Он играл в каких-то командах или же просто тусовался с ребятами-спортсменами, точно не помню.
– А может, нет… – И, не успев договорить фразы, я уже точно знала: это действительно тот самый Люк. Это его имя стояло рядом с именем Эбби. Навсегда.
Не думаю, что Джеми заметил, что я задержалась у ее кровати дольше, чем у других, как мой палец прошелся по неровным очертаниям сердечка, которое Эбби вырезала на мягкой занозистой древесине на том самом месте, рядом с которым оказывалась ее голова, когда она спала. Он понятия не имел, что я пыталась представить, как она вырезала его и чем. Пыталась воссоздать воспоминания, которые не были моими, как бы мне того ни хотелось.
Я услышала, как на другом конце домика он бормочет что-то себе под нос – нет, ему, должно быть, кто-то позвонил, и он разговаривал по телефону. Он повернулся ко мне спиной и говорил тихо, словно не хотел, чтобы я знала, кто является его собеседником.
Нас никто не видел, и именно тогда началось это.
Я встала. И пошла на негнущихся ногах в глубь домика, где стояли несколько пустых шкафчиков и имелась темная душевая. Я продолжала идти к ней. И больше не слышала, как Джеми разговаривает по телефону. Уши уловили нечто другое: ритмичное шлеп-шлеп-шлеп, звучавшее где-то на уровне пола. Я остановилась, озадаченная. Шлепанье прекратилось. Я снова пошла, и снова что-то тихонько зашлепало.
Звук исходил от моих собственных ног – легкий звук шагов по выложенному плиткой полу душевой. Я легко представила, что вместо грубых ботинок в стиле «милитари» на мне легкие летние шлепанцы. Примерно такие я видела на ногах у Эбби, когда она сидела в моем фургоне.
Стоя в душевой, я почувствовала, что мне больше не холодно. Более того, здесь было душно, и захотелось расстегнуть все пуговицы на шерстяном пальто, чтобы вдохнуть полной грудью. Я распахнула пальто. Стянула с шеи толстый шарф и позволила ему упасть.
В душевой оказалось всего одно окно, очень маленькое, в него можно было просунуть только руку, но я подошла к нему и открыла пошире, чтобы впустить воздух. Из окошка был виден лес за домиком, но не покрытые снегом ветви, не обремененные им сосны, не белое поблескивающее в зимней темноте снежное одеяло. Вопреки моим ожиданиям, то, что я увидела, было зеленым.
Невозможной