А потом правитель здешних мест, далёкий прапредок Ландара, отверг Болотную Колдунью, и она в ярости наслала на его земли свою приспешницу – Чёрную Злобу. Где та ступала, расползались язвами гниль и плесень, прорастали ненависть и отчаяние. Люди, по науськиванию короля, стали истреблять фантазёров, мечтателей и сказочников: правитель ловко нашёл виноватых в бедах своей страны.
Так и одичал этот край. Озлобился и опустел. Остались тут только тёмные колдуны, голые скалы и Злобнолес на месте прежнего Чаролесья.
Мне снилось, как Чёрная Злоба ползла мерзким слизнем дальше, заражая всё гниением и тленом. А впереди, вестниками чумы, бежали гигантские крысы. Вот одна из них обернулась, и я заметила острое, наполовину человеческое лицо. Полные ненависти глаза всверливаются в меня. Впервые за сто пятьдесят лет просыпаюсь с криком и в холодном поту.
Мяв-кун, который незаметно пробрался в комнату и уснул у меня в ногах, тоже вскакивает – ершится, шерсть на загривке дыбом, хвостяра шипит.
– Тише-тише, – успокаиваю, ласково чешу за ухом, трогаю рожки.
Он постепенно успокаивается, но всё ещё немного недоволен.
– Ишшшшшь, напугала, окаянная, – шипит на меня.
– Пугливый какой, – улыбаюсь и кутаюсь в одеяло. – Лучше скажи, где твой друг крысиный?
– Я ему не сторож.
Мурчелло прогибается в спине, вытягивает передние лапы, сладко зевает, затем, немного потоптавшись на подушке (а устроился совсем рядом) засыпает вновь.
А у меня не получается.
Притягиваю к себе мяв-куна – пушистого и тёплого – утыкаюсь в шёлковую фиолетово-малиновую шерсть и лежу с открытыми глазами до утра.
Утро встречает хмуро и недобро – вызовом к ректору.
Мчусь на всех крыльях.
И так злая, невыспавшаяся и пытающаяся вспомнить, куда положила топор, а тут ещё этот!
Залетаю в его чёрный кабинет.
Сидит, нога за ногу, барабанит по столу тонкими, будто паучьими, бледно-зелёными пальцами. Чёрными глазами сканирует. Мне присесть не предлагает, так и стою, как девчонка.
– Как внимательно вы читали устав Академии Тёмного колдовства? – с ехидством и издалека начинает он.
– Никак, – признаюсь честно. – Я нормы приличия и так знаю.
– Видно плохо знаете, если позволяете себе появляться на территории учебного заведения обнажённой!
Последнее он говорит несколько визгливо и взвинчено.
– Так это вы на меня пялились! – догадка пронзает и злит.
– Вовсе и не пялился, просто случайно проходил мимо!
– Ну да, конечно! Я так и поверила!
Он фыркает:
– Было бы на что пялиться. Да и потом, – окидывает меня презрительным взглядом, – насекомые не в моём вкусе.
Насекомые!
Даже задыхаюсь от такой наглости!
Да я тебе, паучара, покажу, кто насекомое!
Зелёный