Сержанта все эти разговоры как-то раздражали.
– Кстати, – спросил он вдруг у «желторотика», как он про себя называл медэксперта. – Как Вы думаете, коллега, отчего он умер?
Этот вопрос застал врасплох прыщавого парня, и носилки задрожали, сделав небольшой крен.
– Ты держи, держи… – выругался второй носильщик, подпирая носилки коленом и применяя при этом нецензурную лексику. – Петрович, кончай курить, а то придется все с паркета собирать.
Желторотик собрался. Ему было неприятно говорить, но в этот момент, чувствуя, что все внимание обращено к нему, как к специалисту, знатоку своего дела, воспрянул духом. Глаза его засветились, он даже вытянулся, убрав сутулость своего худощавого тела.
– Думаю, смерть была естественной, – промолвил он.
Все присутствующие в один миг возмутились, кто-то даже хихикнул.
– Это как это естественной, малец? Ты чего гонишь? – раздалось с лестничной клетки вместе с клубами сигаретного дыма.
Даже сержант Егоров перестал осматривать содержимое мешка, где лежали останки, и удивленно посмотрел на юношу.
«Откуда вообще взялся этот горе-эксперт? Салага, бывший студент, недоносок, – думал он. – У них что, нет там нормальных специалистов? В следующий раз того, точно и грудничка пришлют».
– С чего ты это взял? – грубо спросил сержант желторотика. – Он футбол смотрел, вино пил, потом пришла жена с этими чертовыми ножницами и за что-то покромсала его, как капусту!
– Но это, конечно, может так оно и есть. Но у медицины на этот счет свое мнение. Вот возьмем сердце, если Вы хоть как-то разбираетесь в анатомии… – и в нотках желторотика сержант почувствовал нотки иронии.
– Ну, возьмем сердце и что? – нахмурился сержант.
Его пальцы как раз наткнулись в мешке на что-то похожее, но вытаскивать он это не стал. Медэксперт был слаб желудком.
– На сердце явные признаки кровоизлияния, – продолжал длинноволосый парень. – Я изучал это сердце около часа, как Вы заметили, это… Оно разорвано в клочья, но там все прекрасно видно. Самый настоящий инфаркт, очевидно, какие-то излишние эмоции, переживания. У нас вообще как в стране какой-нибудь чемпионат, так сердечники идут. Только и успеваем описывать.
– Ну да, мы заметили, как ты в уборной стены описывал, – подшутил над молодым специалистом Петрович.
Во рту носильщика с хамоватым видом дымилась сигарета, и сержанту Егорову тоже захотелось курить. Он даже подумал, а не стрельнуть ли у носильщика сигарету, но посчитал это немного унизительным для себя. Между тем, юноша покраснел.
– Я вообще-то не обязан возиться в расчлененке, – оправдывался он, словно, какая-то девица за прегрешение. – И, к тому же, это Вы, сержант, сами настояли описать все подробно.
– Ладно, ладно, – успокоил его сержант Егоров.
Полицейский