Миг – и сила, туго стянутая могучим заклинанием чародеев, несокрушимым водопадом низринулась на рыночную площадь. Солнечный свет вдруг выцвел и поблек, будто давным-давно забытый на улице платок, и на город опустились сумерки. Как оголодавший волк, вгрызающийся в кусок свежего мяса, эта чужеродная миру энергия начала трепать людей, разбрасывая их вокруг. Она сталкивала бедняг до хруста костей и вминала их в стены, перемалывая тела в пыль. Алая кровь щедро пролилась на торговые ряды.
Поток горячей силы накрыл и Хейна, вытеснив из его груди холод, но по какой-то неведомой причине вскоре отступил, оставив после себя ужасную горечь на языке.
Кузнец бросил взгляд на Намтор и увидел, что глаза выгравированного черепа замерцали мертвенным зеленым светом. Еле различимая магия, которая выглядела как прозрачный пар, быстро поглощалась клинком, разжигая огонь гравировки еще сильнее. Хейнвил понял, что сводившая людей с ума сила оставила его в покое благодаря кинжалу – вернее, это он поглощал ее в себя, как впитывающая воду губка.
Впрочем, у мужчины не осталось сил удивляться – неуверенно подойдя к Намтору, он крепко взял оружие в руку. Нестерпимая боль обожгла ладонь человека, как будто он голой рукой схватился за раскаленную железную заготовку, а пальцы задрожали, словно между ними вот-вот проскочит молния. Напряжение переполняло тело кузнеца, и он, не в силах больше сдерживаться, громко закричал, стремительно выбросив левую руку перед собой. Крик человека прервался, когда из его ладони забил поток изумрудно-зеленого пламени. Огонь слизал около десяти соседних лавок, не оставив даже пепла от заваленных товарами красивых витрин. Попавшие в зону поражения люди исчезли бесследно.
Когда дым от полыхнувшего пламени развеялся, Хейнвил не смог поверить своим глазам. Водоворот силы все еще крутился на рынке, всем своим весом обрушиваясь на бренную плоть мира. Сущность, называемая горожанами магией, буквально сошла с ума. Она видоизменяла и преобразовывала все вокруг, работая куда лучше, чем самый безумный художник среди людей. Некоторые горожане на глазах обрастали шерстью, у них появлялись лишние конечности, снабженные странными костяными наростами и иглами. Чудовища, в которых обратились жертвы могучего заклинания, не стеснялись ими пользоваться, пронзая тела окружающих.
Некоторые люди раздувались до невероятных размеров, превосходя окружающие площадь здания. Страшнее всего было то, что отдельные органы росли неравномерно, отчего пара торговцев справа от Хейна были