Яркие солнечные лучи освещали гигантскую площадь, заключенную со всех сторон в клетку из замысловатых каменных строений. Причудливая архитектура города под названием Денриген особенно выделялась именно в этом районе – дома будто стремились взлететь, указывая на небеса многочисленными башенками и шпилями, а богатству их отделки могли позавидовать лучшие дворцы других государств. Полуденный свет разбивался о позолоченные украшения построек на сотни и тысячи бликов, которые кутали площадь в сотканное из их сияния одеяло.
В самом сердце Денригена находился базар. Как семечко, заботливо посаженное и взращенное основавшими город караванщиками, оно разрослось в крупнейший рынок континента. Слава о базаре Денригена гремела по всему миру: торговцы из отдаленных концов Конриса приезжали сюда с товарами, а покупатели – с золотом, чтобы в конечном счете поменять одно на другое и пуститься в обратный путь. Сотни лавочек, фургонов, магазинов и развалов занимали немалый объем площади, прижимаясь друг к другу как зверьки, пытающиеся согреться в ненастную пору.
Чего только не бывало на здешних прилавках! Пряности и душистые травы с юга, лекарственные растения востока, ковры и ткани, украшенные вышивкой ручной работы, а также многое, многое другое. У бывавших тут впервые базар вызывал радость сродни тому чувству, что испытывает ребенок, который получил на именины долгожданный подарок.
Людской поток равномерно обтекал купеческие ряды. Тысячи глаз одновременно высматривали интересующие товары, тысячи голосов зазывали покупателей в свои лавки либо предлагали перекусить горячими мясными котлетами с лапшой, а тысячи рук отсчитывали монеты и складывали их в мешочки из ткани и деревянные сундуки.
Над всей этой суматохой, шумом и толкотней жарких торговых рядов вздымалась башня, резиденция ордена колдунов Денригена. Хотя у нее и было много названий, для местных жителей она всегда оставалась просто Башней, грандиозной постройкой не меньше тридцати метров в высоту с сотней узких бойниц, подслеповато глядящих на город. Ее верхушка стала самой высокой точкой на многие километры вокруг, поскольку Денриген был возведен на одинокой скале среди бескрайних полей. В этот ничем не примечательный день маги начали проводить ритуал, к которому готовились долгие годы.
* * *
Молодой кузнец Хейнвил раздувал угли в жаровне с помощью кожаного меха. Его утонченное лицо, которое куда больше подошло бы представителю благородного сословия, а не работнику столь грубого ремесла, было усеяно капельками пота. Кузница мужчины расположилась в самом центре базара, где продавали разнообразное вооружение: от элементарных топоров и булав до изысканных тонких клинков, которые украшались драгоценными камнями. Ни на что не годные в настоящем бою, они отлично смотрелись над камином в домах хвастливых богачей.
Хейн ковал добротное оружие среднего уровня, ведь на него всегда находился свой покупатель. При этом мастер не переставал работать и во время торговли, устраивая настоящее шоу для привлечения клиентов. Кузнец так ловко орудовал небольшими ручными инструментами, придавая своему товару уникальную форму и нанося замысловатые узоры, что вокруг его лавки всегда собирались толпы зевак. Местные жители давно привыкли к Хейнвилю, но гостям Денригена определенно было на что посмотреть.
Закончив очередной стальной кинжал и продемонстрировав его зрителям, Хейн положил готовое изделие к остальному оружию – паре одноручных мечей и красивой секире с двумя полулунными лезвиями. На специальном постаменте покоилась жемчужина его коллекции – особый клинок с именем Намтор, который мужчина кутал в дорогие ткани, словно заботливый отец – сына.
Оружие больше всего походило на кинжал кукри, вот только с более длинным лезвием. На обеих сторонах клинка ближе к рукояти красовался искусно выгравированный череп. Рисунок поражал воображение кузнеца, ведь Хейн не мог поверить, что человеческие руки действительно способны на такую тонкую работу.
Закончив любоваться древним кинжалом, купленным лет десять назад у старьевщика за баснословную сумму в золоте, кузнец снял перчатки и вытер пот со лба. «Да, у того торговца язык был подвешен что надо, – думал про себя Хейнвил. – Помнится, рассказал он мне легенду об этом клинке. Раньше, мол, Намтор принадлежал одному из Богов, что правили землей многие века назад, а теперь он ждет-не дождется своего хозяина. Только очень смелый человек рискнет хранить это оружие у себя!»
Впрочем, мужчину нисколько не волновала история древнего кинжала – Хейн испытывал к нему скорее профессиональный интерес, ведь Намтор стал для него примером наивысшего мастерства в кузнечном деле, эталоном, на который стоит равняться. Помотав головой, чтобы отогнать нахлынувшие не к месту воспоминания, мужчина глотнул воды из фляги и грузно сел на скрипнувший деревянный табурет.
– Как торговля сегодня, молотобоец? – улыбнулся проходивший мимо старик