Люблю туман и тучи в облаках.
Дожди люблю, косые, проливные,
Тоску люблю и грусть в твоих глазах.
Валерий Бокарёв. Москва
Сент-Экз
Странно… уважая культуру, её разрушать.
В хвост заход, рой трассирующих…не стрелять!
Не стрелять…
Через небо тире потянулись в кабину.
О, как просто все то, что неотвратимо.
Из горящего выпрыгнуть? – Тренировка на точность,
В перекрестии жизнь кинофильма проще.
Твоя звезда, горя, упала в море.
Жизнь поровну делила свет и горе.
Ярчайший свет, струясь, всё заливал…
И только мессер в небе ликовал.
Он ликовал – ещё Железный крест
Себе на грудь…И жизни чьей-то крест.
Ответственность, ответственность, ответственность!
Откуда ты берёшься, ты, посредственность!?
Сто лет назад – дуэль, и двести лет – дуэль.
Иные времена, но тот же в мыслях хмель.
Мой Бог, откуда этот хмель?!
Прошу вас, берегите нашу вечность!
Её так мало, дни так быстротечны.
А 1000 лет назад – по чертежам мечом.
И каждый: «я тут не причём».
Но кто же. Кто за всё в ответе?
Давно в могилах Адама дети,
Но эти ужасы, казни эти!
Нет, только ты, только ты в ответе!
Когда кабрировал над родиной своей
И ожидал от сполохов удара,
Ты говорил – как много там друзей,
А думал ты – как в жизни смысла мало!
Не верил ты, что солнце – это к горю,
Что смерть твою оно в себе запрячет.
И падал в море… и падал в море!
Слезою падал ты – так Солнце плачет.
Мокро.
Листья яблони стучатся в окна.
Деревянный пол слегка скрипит.
Одеяло, сверху кошка спит.
Кто-то пробежит по потолку,
С чердака просыплет шелуху.
В комнате темно, не забрался ли вор?
Я прислушаюсь. За дверью разговор,
Поздний чай звенит, несёт покой.
Хорошо когда родные за стеной!
Полдетства с бабушками, каждый год в деревне!
И значит каждый год в пути.
О, сколько сказок и преданий древних
В те годы удалось приобрести!
Но годы шли. Ушедших не догнать.
Я стал делами время возвращать.
Родные, ваша светлая любовь ко мне
Сквозь рой невзгод меня взрастила.
Подобно утренней морской волне,
Я нежно глажу тайны мира.
Другого детства я б себе не захотел.
Я всё прошедшее в своей душе лелею.
Вот только жаль, что иногда болел
И видно потому я всех теперь жалею:
Увижу нищего – отдам все пятаки,
А жаждущему, дам воды напиться.
Не все дела земные велики,
Но каждое однажды пригодится.
Все детства чем-то на моё похожи.
Раскрашивать же их предоставляю вам.
В Лионе, на заре быть может,
Родился как-то мальчик Антуан.
Он рос, как все:
Как все