Помимо этого подарка в императорский обоз были отправлены и другие дары – чернильница из ляпис-лазури, а так же огромная печать из горного хрусталя.
Кто же были – авторы этих «государственных даров»?! Как писал в своих дневниках 1828 года немецкий физик Георг-Адольф Эрман – скромные деревянные дома авторов этих «государственных даров» отличаются исключительной чистотой. А мастеровые, по большей части свободные граждане, позволяют себе одеваться в простую народную одежду и ведущие простой образ жизни. Черты их лица привлекательны, правильны, особенно у женщин этого класса.
Еще один занимательный факт. Гранильщики-старообрядцы при создании произведений из яшмы пользовались абразивом, который закупали в Германии. Как писали современники, все мастера были обыкновенными русскими крестьянами с длинными бородами и в овчинных тулупах.
Возникает вопрос – можно ли где-то увидеть те самые «екатеринбургские» дары, преподнесенные наследнику русского престола великому князю Александру Николаевичу?! Нет ничего проще! Достаточно приехать в Москву, дойти до Красной площади и войти в 36-й зал Государственного Исторического музея, что бы увидеть блестящие творения, созданные на современном проспекте Ленина в Екатеринбурге почти 200 лет назад.
Дом на месте «прихода»
Два века назад, с территории современного Храма-на-Крови переехала «ветхая церковь»
В мае 1766 года в северной церковной части Екатеринбурга жители крепости пожелали на свои средства возвести деревянную церковь во имя Вознесения Господня. О своем желании они тут же заявили в местное Духовное Правление, а оно уже направило просьбу о позволении заложить храм Тобольскому преосвященному. Как гласил документ «Благословенною грамотою подписанную митрополитом Павлом 3 августа 1766 года, повелевается протоиерею Кочневу обложить ту церковь и приступить к строению». Так, в первых числах сентября предполагалось освятить место, ныне известное как – Храм-на-Крови во имя Всех святых в земле российской просиявших.
Но, обычное человеческое противостояние между местным священником Кочневым и генералом Андреем Ирманом не позволило сразу же приступить к строительству нового храма. Работавший в канцелярии Главного правления