– Черт… а что у нас приборы-то с ума сходят? Эт-то что… никогда так не было…
Молчу. Стальной кокон несется через миры, изрыгая пламя, этот, живой, вертит головой, сплевывает что-то – бурое вперемешку с красным…
– Слушай… ты мне корабль выровнять можешь, чтобы не дергался так?
– Попытаюсь…
– Да уж попытайся, пожалуйста… а то я тут и загнусь…
Стальной кокон замирает. Он неуклюже выкарабкивается из стальной скорлупы, трясет головой. Будто хочет вытряхнуть самый мозг. Не идет – ползет по песку, прочь от раскаленного кокона, долго выверяет какие-то параметры, давление, процент кислорода, температуру, бережно-бережно отделяет шлем…
– О-ох, ч-чер-рт… с курса сбились к свиньям собачьим… Это мы где вообще?
Оглядывается. Еще не понимает, не верит…
– Так… ты, друг сердечный, подсуетился?
– Я для тебя… чтобы тебе хорошо было…
– Ага, мне от шефа теперь так хорошо будет, что лучше некуда… я у него сам в Сене буду плавать… он еще крокодилов туда напустит… Назад давай.
– Ты даже… не увидишься с ней?
– О-ох, идиотище… Ладно, что поделаешь… Ты где меня вышвырнул-то вообще, в чистом поле, давай, вези теперь… в город какой-нибудь… как на тебя забраться-то вообще… черт… ты как бесплотный какой-то… слушай, что-то от тебя щелочью попахивает… ты меня не сожжешь на хрен?
– Здесь?
Он даже не отвечает мне. И так понятно, что не здесь. Взмываю над городом, летим дальше – над руинами, над выжженной землей, над оплавленными стенами, над…
Стой, куда понесся-то, ты меня голодом уморить решил, или как? Цыц, тут не вздумай даже приземляться, там уж, где-нибудь… на травушке, на муравушке…
Как всегда – с трудом понимаю его, на всякий случай опускаюсь на холмы – далеко за городом. Он спускается на землю, снимает с меня одеяло, пропитанное слизью. Вынимает из котомки нехитрую снедь.
Едим – каждый свое.
Вместе пьем воду.
На том и сошлись – что оба не можем без воды.
Он зачеркивает в своих буквах еще горсточку букв – П, А, Р, И, Ж, приговаривает что-то – вот тебе и Сена.
– Может, она в Лондоне? – спрашиваю я, очень гордый, что помню, есть такой город.
– Были уже в Лондоне, ничего там… камня на камне не осталось.
– Или в Нью-Йорке.
– Да нет… это если искать, то по маленьким городкам, от больших-то ничего не осталось… Да и маленькие все как вымерли…
– А… что случилось?
– И ты у меня спрашиваешь? Меня тридцать лет на Земле не было, у меня спрашиваешь. Логично…
– А мы найдем ее?
– Найдем… яс-сное дело… без нее отсюда не уйду… еще вместе поживем, сколько нам отмерено… а что, мне шестьдесят, скажи ведь, для человека не возраст? Ну скажи, не возраст же?
Не возраст, – говорю, хоть ничего не понимаю.
Первый раз слышу всплеск радости – от него. Я даже испугался,