– Да как? – растерялся Дик. – Разве вы не хотите посмотреть наш мир? Да и как вас отправить обратно? Отправить можно только память, а вы уже другой человек. Нет… Да, это моя ошибка. Я все разрабатывал с учетом определенного желания – увидеть другой мир. Я почему-то был уверен, что тот, кто отправится к нам, обязательно будет хотеть этого. Как видно, я заблуждался.
После непродолжительного молчания я обреченным, тихим, но уверенным голосом ответил:
– Ошибки не было. Желания иногда осуществляются… к сожалению. – И после паузы добавил: – А как это я понимаю вас и говорю на вашем языке, хотя свой язык – забыл?
– Это вынужденная мера. Как бы мы тогда общались? Не волнуйтесь, все хорошо.
– И как же это работает?
– Ну, если говорить примерно, то некоторые нейронные связи в мозге можно заблокировать, и есть возможность искусственно создать эти связи. Речь, конечно, пока еще не будет идеальной, но все-таки мы общаемся.
– Ничего не понял, но ладно.
Все улыбнулись.
Когда я что-то говорил, я и правда не мог иногда подобрать слова или, напротив, мог сказать не то, что нужно. Впрочем, понять меня было можно.
ПРЕДЫСТОРИЯ
Возвратимся ненадолго на землю, чтобы сказать вкратце, откуда я вообще и кто.
Немного ранее до этих всех событий мне был сорок один год, и жил я с женой и почти уже взрослым ребенком в своем доме на небольшом участке земли. Участок же стоял посреди сельского поселения близ города.
Рядом тянулась неглубокая река и скребущие когтями по воде ивы. Чуть дальше – лужайки, давно заброшенные какие-то поля и глухой лес.
По отдельной и единственной дороге можно было въехать в город, относительно крупный, шумный и быстрый, где все в нашем небольшом населенном пункте рождались, учились, работали, женились, часто и умирали.
Тут же работал и я. Не буду говорить, как называется наша контора, так как все равно через пять минут забудете. Работу я свою ни любил, ни не любил, скорее, воспринимал как должное; не слишком уставал и не бездельничал, ну а вообще было всякое, как и везде.
В общем, жил я как все, не задумывался о глубоких смыслах и далеко не заглядывал, потому что думать об этом было некогда, а когда время все-таки находилось, то я предпочитал отдыхать и интеллектуально тоже. Суета и праздность притягивали меня тогда к земле намертво.
Но однажды что-то стало сдвигаться во мне или давно уже сдвинулось, а я только сейчас увидел это. Когда это началось? Уже и сам не помню. Но я помню, как осознал, что я стою на краю и мосты уже горят.
Весной это было. Вместо умершего последнего снега через какое-то время в огородах высыпал уже вишневый снег. И запах новой зелени бил в ноздри, как камфорный спирт. Природа создавала свою очередную коллекцию жизни, и последним писком моды были сочные краски и возрождение.
Я затронул внутри странное тягостное чувство, которое разрасталось. То, что я всегда