Василий Григорьевич вернулся минут через сорок. Это время я постарался истратить на продумывание своего поведения в качестве совершенно другого человека. Но особой уверенности в реализации моего плана у меня не было. Да и назвать планом то, что я эти сорок минут перемалывал в своей голове, можно было с допустимой погрешностью между понятиями «провал» и «полный провал». Помогая участковому раскладывать принесённые им закуски на соседней кровати, я, от пессимистического «полный провал», плавно перешёл к более весёлому финалу своей поездки, которую можно было бы выразить фразой «видимо, выживу».
– Баба Шура заходила. Сказала….
– Понял-понял! Раз она так представилась, значит надо её позвать. Она в…э
– Сестринской. Стоит у окна и думает: « не идёт ли кто, не несёт ли чего?»
– Я схожу за ней. Не возражаете?
– Не в моём положении возражать.
Последнее предложение я говорил уже в спину, выходящему из палаты участковому. С таким успехом я мог бы проигнорировать его вопрос.
Компания любителей коньяка, состоящая из случайно встретившихся людей и выпивающая по очень сомнительному поводу, приступила к реализации повестки дня через пару минут после возвращения Василия Григорьевича. В этой части Родины не принято долго разводить политес.
– Давайте первую выпьем не чокаясь, – сказал я, пытаясь удержать течение застолья, а правильнее будет сказать «закроватья», в своих руках. – Мы не знали этих людей….
– Знали. Одного мы точно знали. Это….
– Васька! – Александра строго одёрнула участкового и глазами показала на свою чайную чашку, заполненную коричневой жидкостью почти до краёв. – Налил, так не тормози.