– Юра, ты знаешь, что написано по этому поводу в Уставе Вооруженных Сил США?
Он чуть не захлебнулся рассолом.
– Прямо таки по этому поводу?
– Представь себе, безо всякого преувеличения.
– Очень любопытно, но я представить не могу, куда ты клонишь.
– Там, то есть в Уставе, есть предписание о том, чтобы любой военнослужащий, после какого-либо ЧП имеет право написать рапорт об этом происшествии лишь через сутки. И ты знаешь почему?
– Ты меня убил, дядя Хусан! Да, конечно, я вспомнил, это из Карнеги. Но я никогда не думал, что именно это место Карнеги мне придется применять в жизни! Ты хочешь сказать, что будешь молчать до завтрашнего дня?
– Да. Тем более, завтра суббота, и до понедельника вряд ли что-либо можно предпринять.
– На этот раз ты ошибаешься, в субботу и в воскресенье можно очень многое предпринять. Например, я могу уточнить у товарища, сотрудника ГАИ, тоже, кстати, афганца, кому принадлежат эти машины и многое другое.
– И все-таки, давай отложим до утра.
– Да, тебя водкой не возьмешь. Хорошо. Уговорил. Утро – вечера мудреней. Но, я не думаю, что утром я буду иметь другое мнение по этому поводу.
***
В субботу утром я впустил Юру в офис ровно в восемь часов утра. Привет. Привет. Как дела? Все нормально и т. д.
Прошли на кухню, разлили чай, стали пить.
Я упрямо молчал.
Наконец Юра не выдержал и начал атаку:
– Ты кстати был прав вчера, – я только хотел отметить про себя: «Слава Богу», но услышал совершенно другие слова, чем ожидал: – Я вчера был слишком мягок по поводу… расправы с молокососами.
– Ты все-таки настаиваешь на расправе?
– А что? Неужели мы их просто так оставим в покое. Ты можешь представить себе, что они могут натворить завтра? Молодежь нужно воспитывать! – было заметно, что Юра стал терять терпение.
– И какие пути воспитания ты видишь с нашей стороны? – сказал я с издевкой.
– По большому счету их уже поздно воспитывать. Но оставлять безнаказанно такие проступки тоже нельзя. Хоть с этим ты согласен?
– И что ты предлагаешь?
– О! На этот счет я могу фантазировать сколько угодно. Хотя бы для начала разбить лобовое стекло и морду.
– Вот поэтому я долго молчал. Что мы от этого выигрываем, помимо наших потерь времени и нервов?
– Дядя Хусан! Если ты не хочешь вмешиваться, то я сам их хорошенько проучу! – сказал Юра, побагровев.
– Нет, я не отстраняюсь. Я просто хочу знать все за и против. Что мы теряем и что приобретаем. То, что ты предлагаешь – это слишком примитивно. И вообще ты хочешь уподобляться им. Потом следует с их стороны что-нибудь в том же духе и т. д. и т. п. Это может продолжаться до бесконечности. Меня смущает, прежде всего, противозаконность наших шагов и самое главное – отсутствие какого-либо