Сын Леры до семи лет воспитывался в деревне, у бабушки и дедушки, после нескольких попыток отдать его в сад. Тётя Ира, мать взрослых уже детей, помогала счастливым бабушке и дедушке. Дятловские доверяли ей внука иногда и на сутки, если неотложные дела заставляли их покинуть свой дом.
Ни свет ни заря, сразу после утренней дойки, тётя Ира уже была на пороге профессорской усадьбы: в руках крынка, полная молока, и мисочка свежих куриных яиц, а денег брать – ни за что. Бывало, приволочёт Дятловским целую корзину снеди и тут же малыша подхватит, расцелует, приговаривая: «Яси, дзицяточка, яси, каб разумным рос, як дзед, и файным, як матуля». Самый маленький Дятловский был похож на ангела: белые волосы до плеч, глаза синие, внимательные. Каждому хотелось если и не обнять малыша, то хоть за ручку подержать. Младшая дочь тёти Иры, Оксана, в ту пору старшеклассница и круглая отличница, так полюбила профессорского внука, что ни дня без него прожить не могла. Она то гуляла с ним, то книжки читала. Прибежит, бывало, Оксана в профессорский дом, Альку обнимет и расцветёт сама. А племянниц родных не любила. Два старших её брата переехали в город и осели в приличных квартирах, а в родительском доме гостями были редкими, но дочерей своих оставляли охотно и надолго, особенно в летнюю пору. Такой порядок царил до тех пор, пока Оксана не подросла и не обрела голос. За родными племянницами она больше не приглядывала, а к соседскому ребёнку прилипла – не отодрать. Даже косы свои доверяла его бабушке, Катерине Аркадьевне, а та и ленты в них заплетала, и веночками обвивала. Однажды Катерина Аркадьевна художества свои на фотобумаге запечатлела и в редакцию столичного журнала отослала, она думала мир удивить, но в небе повисли девяностые – и распечатанный конверт с фото до сих пор покоится в стопке желтеющих рукописей под столом главного редактора.
Но подругу свою и соседку, маму героини фотоснимков, она удивила-таки. Тётя Ира с полгода бегала по деревне с фотографиями дочери и хвалилась. С тех пор если в доме её кабана забьют – лучшие куски доставались Дятловским, то есть Альке. Катерина Аркадьевна заморозит мясо и экономит – только внуку полагается, но и Валерочке перепадёт.
– Ну, что же вы плачете, милая моя? – слабым голосом говорит Лера тёте Ире. – Посмотрите, как хорошо тут, спокойно, цветы благоухают, птицы поют. Тюльпаны вот… Уходить не хочется!
Пожилая сяброука, встретившись взглядом с «дачушкой», остановилась на полувзрыде, а потом сразу заторопилась:
– Пойдзем ужо.
Обратный путь Лере кажется лёгким. Дорога из жёлтого песка бежит рекой, а женщины, как два кораблика, несутся по её течению. Взволнованные пичужки поют им гимны весны.
Сегодня